Любовная зависимость

Автор - Виолетта Виноградова

Любовная зависимость - это аддикция, сформированная на базе межличностных отношений. Термин "аддикция" на первый взгляд, более применим к алкоголю, наркотикам, азартным играм, однако любовная аддикция принадлежит к тем же универсальным процессам развития зависимостей, и является в итоге саморазрушающим поведением, а в отличие от алкоголя и наркотиков, еще и поведением, разрушающим партнера, в случае же взаимной зависимости - обоюдно разрушающим поведением. В этом случае, то, что зависимый человек называет "любовь" - это бесплодные, застывшие и зависимые отношения с другим человеком, выполняющего роль объекта обеспечения потребности в обретении уверенности и спокойствия, а иллюзия любви - вторична. Здесь любовь - это всегда удовлетворение неизбежного желания самоутвердиться. То есть любовь, главным образом, посвящена самому любящему, а не предмету любви, что бы он при этом ни декларировал. Человек идеализирует свою личность, сливаясь с другим человеком, пытаясь найти свое второе "я", так как собственное "я" слишком слабое и травмированное.

Крайняя недостаточность интереса любовников друг к другу опровергает романтическое представление об аддиктивной любви как о некоей сильной страсти. Интенсивность чувства исходит из отчаяния, а не из желания лучше узнать друг друга. Два человека срастаются до такой степени, что ни один из них не чувствует себя целым человеком, будучи один. Они не могут расстаться, даже если контакт перерастает в конфликт. Любовный партнер должен быть здесь, чтобы удовлетворять глубокую, болезненную по- требность в нём, иначе аддикт начинает чувствовать боль отнятия. Его эмоциональная безопасность настолько зависит от другого, вокруг которого он организовал всю свою жизнь, что быть лишённым партнера - невыносимый удар для системы его существования. Аддиктивная природа подобных отношений становится очевидной, когда они заканчиваются внезапным и полным разрывом. Поскольку отношения были для человека единственным существенным контактом с жизнью, их удаление неизбежно ввергает его в состояние мучительной дезориентации. Из-за тотальности предшествующего вовлечения, его окончание должно быть весьма бурным. Таким образом, для двух людей, которые были самыми близкими в жизни, становится возможным вдруг переключиться и возненавидеть друг друга. Эксплуатация, пропитывающая все их отношения, просто становится более открытой, когда происходит разрыв. В этом случае двое бывших любовников меняют свое эмоциональное отношение настолько, что, возможно, будут стараться повредить друг другу.

Здесь любовь - это попытка наверстать другую любовь, упущенную в детстве. Это - детская травма душевного характера, полученная в результате ранних детских конфликтов, связанных с отношениями матери и ребенка (недостаток заботы, дефицит общения, отсутствие уважения, небрежность, равнодушие), также это могут быть сексуальные домогательства взрослых или жестокое обращение с ребенком. Все эти факторы ведут к тому, что человек, хочет он того, или нет, привносит элементы своей травмы или неудовлетворенности в существующие любовные отношения. Прежние обиды, разочарования и страдания начинают сказываться на нынешней любви, человек пытается за счет партнера возместить утаенную от него в детстве любовь.
Другой характерной особенностью любовной зависимости является ненасытность потребности в любви. Основными формами ее выражения являются ревность и требование абсолютной, безусловной любви. Невротическая ревность, в отличие от ревности здорового человека, которая может быть адекватной реакцией на опасность потери чьей-то любви, совершенно несоизмерима опасности. Она диктуется постоянным страхом утратить обладание этим человеком - вследствие этого любой другой интерес, который может быть у данного человека, представляет потенциальную опасность. Несоразмерная поводу ревность часто рассматривается как результат детских приступов ревности, когда имело место соперничество между детьми или особое расположение к сиблингу одного или обоих родителей. Другой вариацией может быть ощущение ребенка себя "третьим лишним", исключенным из родительской пары. Также велик фактор наличия в детстве отстраненного или неэмоционального отца (матери) в противовес слишком близкого другого родителя. Такой печальный опыт также бессознательно воспроизводится во взрослых отношениях.

Еще одна вариация любовной зависимисти заключается в следующем варианте. Так как любовь другого человека - жизненно важный фактор, то отсюда следует, что зависимый человек будет платить за нее любую цену, большей частью не осознавая этого. Наиболее частой платой за любовь является позиция покорности и эмоциональной зависимости. Покорность может выражаться в том, что человек не будет осмеливаться высказывать несогласие со взглядами и действиями другого человека или критиковать его, демонстрируя только полнейшую преданность, восхищение и послушание. Подчинение может доходить до того, что человек будет вытеснять не только агрессивные побуждения, но также все тенденции к самоутверждению, будет позволять издеваться над собой и приносить любую жертву, какой бы пагубной она ни была. Например, его самоотречение может проявляться в желании заболеть сахарным диабетом, потому что тот человек, чьей любви он жаждет, занят исследованиями в этой области. Таким образом, обладая данной болезнью, он, возможно, мог бы завоевать интерес этого человека. Родственна этой позиции подчинения и неразрывно переплетена с ней та эмоциональная зависимость, которая возникает в результате невротической потребности человека уцепиться за кого-то, дающего надежду на защиту. Такая зависимость не только может причинять бесконечные стра- дания, но даже быть исключительно пагубной. Например, встречаются отношения, в которых человек становится беспомощно зависимым от другого, несмотря на то что он полностью осознает, что данное отношение является несостоятельным. У него такое чувство, словно весь мир разлетится на куски, если он не получит доброго слова или улыбки. Его может охватить тревога во время ожидания телефонного звонка или чувство покинутости, если человек, в котором он так нуждается, не может увидеться с ним. Но он не в состоянии порвать эту зависимость. Для этого варианта справедливы причины, перечисленные в первом случае, хотя наиболее верны причины, развивающие мазохизм - ребенок покинут, но знает - если он достаточно пострадает, то получит хоть немного заботы.

Любовная зависимость тормозит личностный рост, а зачастую заставляет деградировать и себя, и партнера.

Установив, что же является аддикцией в любовных отношениях, можно очертить противоположный идеал в любви.

Любовные отношения утверждаются на основе психологической целостности и чувстве безопасности вступающих в них людей. Партнеров может страстно влечь друг к другу, но также они понимают, что существуют пункты, в которых попытки оказать давление или чрезмерная интенсивность вредят тому, чего они желают, принимая потребность другого в уединении, разность точек зрения и вкусов. Они понимают, что принуждение к определённым решениям или декларациям неразумно и крайне саморазрушительно.

Побуждение к исследованию - жизненный инстинкт таких людей: они были растущими существами до своей встречи, и они приступают к объединению в качестве позитивного выбора продолжения роста вместе с другим (но не исключительно) человеком. Любовники подходят к самим отношениям, как к возможности для роста. Каждый из партнеров хочет и сам стать лучшим человеком, и чтобы другой стал лучше. Это чувство уверенности в себе и в своих отношениях трудно достижимо и может встретиться в очень редких случаях, легче, как это ни грустно, найти примеры аддикции, чем самоосуществления в любви.

Истоки причин любовной зависимости лежат в детстве, во взаимоотношениях с родителями, в их динамике.

Брошенность
и запрет проявляться

Переживания мучительной зажатости и скованности в общении (то, что мы называем «запретом проявляться») бывают связаны с эпизодами брошенности в раннем возрасте.

Нет человека, который в детстве не пережил бы ситуацию, когда его оставляли близкие люди. Но не всякая оставленность становится именно брошенностью, травмой. Весь вопрос в том, как оставили, кто оставил, на какой срок. Расскажу вам историю работы с женщиной по имени Мария.

Это была деловая женщина, которая вела одновременно два бизнес-проекта. Она пожаловалась на то, что ей крайне трудно заявлять о себе в профессиональном сообществе и общаться с мужчинами. На рисунке она изобразила, что её «запрет проявляться» – это высокий стеклянный купол.

Он появляется всякий раз, когда ей важно общаться с кем-то, он не дает ей говорить и двигаться. Я попросила вспомнить конкретный случай, когда она ощутила, что закрыта этим куполом, и показать, как это происходило.

Мария рассказала, как недавно на отдыхе она познакомилась с интересной компанией. «Мы сидели за завтраком в красивом зале, в отеле у самого моря, болтали о разных пустяках, и мужчина спросил меня: «Ну, а ты, Мария, чем занимаешься?» В этот момент моё горло сковало настолько, что я ничего не могла сказать. Я также не могла двигаться, как будто вплотную ко мне прижата прозрачная стенка».

Я предложила Марии выбрать в группе персонажей на роль всех персонажей сцены и «Купола», который появляется в момент, когда мужчина задаёт свой вопрос. Когда она пошла на роль «Купола», я попросила показать движением, как он останавливает Марию. «Купол» похлопал по голове Марии, типа: «Сиди, не высовывайся».
В ответ на это воздействие героиня начала приседать, подняла руки в положение «Сдаюсь» и откинулась назад. «Купол» сказал ей: «Ну же, ты сопротивляйся!». Но она не могла сопротивляться. Я спросила у «Купола», когда он появился в жизни Марии, и он ответил: «Когда ей было полтора года».

Мария вспомнила, что в возрасте полутора лет мама с папой отвезли её жить к бабушке. До этого она там никогда не была, а тут они привезли её спящую, оставили и уехали. Она проснулась, а родителей нет. Я спросила, почему они так поступили, как они это объясняли. Она ответила: «В семье наступили финансовые трудности, нужно было выживать».

Мария вспомнила, что был ещё один эпизод, возможно, связанный с появлением «Купола»: в более позднем детском возрасте она много раз видела, как отец сильно бил старшего брата. Она наблюдала за этим и всё время ожидала, что когда-нибудь отец начнёт бить и её. Этого не произошло, но она этого боялась.

В такие моменты, когда клиент предлагает для работы два эпизода, я испытываю растерянность и даже впадаю в ступор, я с трудом могу сделать выбор. Здесь нужно было выбрать тактику работы. Если взять эпизод в полтора года - нужно работать с травмой брошенности, а если эпизод в пять лет - то с «травмой свидетеля». Это разные тактики. Что вернее поможет женщине, при том, что это не сессия в продолжительной терапии, а единичный тренинг, и, возможно, Марию я больше не увижу?

Чтобы справиться с замешательством и найти внутри себя опору, я стала перебирать эпизоды своего похожего опыта. Я вспомнила свою брошенность, когда меня неожиданно перевезли в интернат в 6 лет и оставили там. «Травма свидетеля» у меня тоже была, но другого рода, когда я видела много мёртвых непохороненных людей, которые лежали в городе во время эпидемии. Что и как сильнее повлияло на мою собственную скованность, которая тоже когда-то сильно мешала мне общаться с людьми… Я до конца сейчас не осознаю, как был сделан выбор: то ли Мария мне подсказала, то ли что-то изнутри меня подтолкнуло, но мы занялись первым эпизодом.

Я предложила показать место, где всё происходило. Она описала коридор, где её спящую оставили родители. Она просыпается, вместо них бабушка, а у нее горе и отчаяние, и полнейшая потерянность.

Я предложила Марии представить, что сейчас она в роли себя маленькой. Но она может выразить все свои чувства, осознать их, сформулировать, так как это делает «маленький мудрец». Для начала я предложила выразить звуком то, что она чувствовала в этот момент, и она стала хрипеть. Хриплый звук начинался тихо а потом усиливался. Я стала хрипеть вместе с ней, затем предложила прибавить к звуку движение и слова, в которых она может выразить свой протест и требование к родителям не оставлять её таким образом, не поступать с ней настолько жестоко. А даже если семье никак иначе не выжить, то сначала приучить её к дому бабушки, привозить и оставлять сначала ненадолго, разговаривать с ней маленькой, обещать вернуться, оставить с ней утешительную мягкую игрушку, то есть, сделать всё это каким-то более человечным способом.

Мария начала двигаться, двигать плечами, руками, и даже бить ногами в сторону «мамы» и «папы», которые стояли перед ней. Я предложила ей ещё взять себе в помощь какого-то ресурсного персонажа, который подскажет ей, как нужно требовать своего. Мария сказала, что она хочет видеть рядом с собой кого-то в роли Юлии Гиппенрейтер (прим. это советский и российский психолог и писательница). Из её роли она сказала самой себе маленькой: «Не бойся говорить, как ты злишься и как ты требуешь, чтобы они остались, чтобы не были такими злыми и жестокими к тебе. Ты можешь кусаться, щипаться и кричать!»

Женщина в роли Юлии Борисовны была очень живая и активная. И пока Мария показывала, как она щипается и кричит, вся группа ужасно смеялась, в этом было много энергии. Позже мы все выдохнули.

Когда мы завершали сцену, я предложила ей остановиться и посмотреть, почувствовать, где «Купол», который когда-то появился в этот момент жизни. Она сказала: «Я его не вижу и не чувствую. У меня ощущение, что сейчас всё моё пространство принадлежит мне».

Примерно через неделю после работы мы поговорили с Марией, и я спросила, как она ощущает себя после семинара. Ведь это была всего лишь 40-минутная сессия, помогла ли она хоть немного?

Мария сообщила, что с тех пор она ощущает прилив сил, много энергии, и ей удалось сделать вот что: построить детальную стратегию развития нового проекта, о котором раньше она боялась даже мечтать и найти нескольких людей, которые могут быть партнерами в этом деле. «Я больше не фокусируюсь на страхах, а фокусируюсь на необходимых действиях».

Конечно, я рада была узнать об этом. Хочется, чтобы этот эффект был долговременным. Мне нравятся слова «Всё моё пространство принадлежит мне». Желаю, чтобы ваше пространство тоже принадлежало вам.

Автор статьи психолог - Евгения Рассказова (с)