Камчатка – земля созданная Кутхом.
Легенда…

В прежней жизни аборигены Камчатки называли себя детьми ворона Кутха. Существует легенда, по которой Кутх, пролетая над водной гладью, приказал своему сыну стать землею, а сам на лыжах пошел по этой земле. Там, где он проходил, образовывались впадины, ущелья, долины. А по краям высокие горы.

И чтобы не замерзло все живое на рожденной им земле, вдохнул Кутх в горы высокие свой горячий дух. А еще невиданной красоты зори выдумал и тундру постелил сплошь расшитую изумрудом ягельника, да бисером приукрасил из брусники, шикши, морошки ароматной.
В каждой долине Кутх реку положил, развел в них чавычу и кижуча, которые в морях вольно погулявши, в обиталище свое возвращаются, да потомство после себя оставляют и в родных краях умирают.

И людей сотворил Кутх, чтоб в согласии с природой жили. Ремеслам их обучил, да веселым нравом их наделил, чтобы без грусти и печали жизнь подольше сохраняли.
И только убедившись, что на созданной им земле сможет жить крепкий духом, согретый юмором народ, великий Ворон окутал легкой дымкой таинственности эту страну и улетел в неведомые края.

Источник >>>

В шаманизме выделяют пять основных видов души.

ДУША МОГИЛЬНАЯ – душа тень/астральное тело/призрак, при жизни никогда не покидает тело, после смерти так же остается с телом, при разложении которого постепенно истончается и исчезает теряя связь с телом. Может наносить вред людям – живые покойники/упыри, как правило агрессия к людям вызвана прижизненными обидами. Данный вид души продолжает жить со своим родом (семьей), на дух не переносят чужаков/инородцев. Живут в «зеркальной реальности», то, что для нас день – для них ночь, правое – левое, одежду носят на изнанку и т.д. Для нейтрализации и предотвращения негативных действий агрессивно настроенной души использовали окропление тела кровью и охрой, это своеобразное оживление покойника для другой более «высокой» жизни.

ДУША ИДУЩАЯ ВНИЗ ПО РЕКЕ – душа призрак. Принимает вид птицы (кукушки) или белки. В течении жизни человека данный вид души удаляется от тела во время сна путешествия по разным уровням бытия. Считается что вкушение крови – укрепляет этот вид души упрочивая связь с телом, да и сама эта душа ассоциировалась с кровью. За год до смерти могла полностью покинуть тело и существовать автономно и показываясь в облике своего хозяина. Считалось, что увидеть себя это дурной знак. После смерти человека в течении 40-50 дней путешествует по любимым местам, после чего нехотя, тоскуя уходит в загробный мир. Часто изображали в виде странных людей с закрытыми лицами идущих по дороге смерти в течении трех дней (именно три дня, столько занимает времени путь до загробного мира). Попав в загробный мир живут там вместе с другими душами столько сколько разлагается тело в могиле, постепенно истончаясь и исчезая. Может хранить обиду на живых, появляясь в мире живых «пожирать душу» обидчика, во избежание возвращения покойников хоронили головой на восток, а ногами на запад. Связывали пальцы рук и ног берестой, для того чтобы сковать покойника и не дать ему вернуться в мир живых. Разрешалось вскрывать могилу только для уплаты долга покойнику или получения долга с него.

Для путешествия в загробный мир шаман использовал следующие атрибуты: чашу с водой (символизирует глубокое озеро), пучок травы, подвеску в виде лодки с веслом (чтобы быстрее достичь загробного мира, или придется три дня идти пешком). Так же описан способ «выгнать душу из тела». Для этого требуется сильно испугать человека, а затем поместить его душу в куклу сделанную из гнилой древесины, куклу мажут кровью для упрочения связи души с ней, и наказывают: секут, связывают, колют иглой, плюют, испражняются на нее. Затем сажают на берестяную лодку и отправляют вниз по реке. Если куклу сжечь, то человека ожидает смерть в коростах.

ДУША ГЛУХАРКА – лесная душа. Прилетает к человеку лишь во сне, если не прилетает, то появляется бессонница. После смерти человека обитает в его одежде.

НОСИТЕЛЬНИЦА ЖИЗНИ - дыхание жизни. При отделении от тела принимает образ птицы. Живет одновременно в волосах хозяина и на мировом древе. Волосы считаются вместилищем силы, потеря волос приравнивается к потере души, ее уничтожение и способности к возрождению. Отрезание волос, акт смены социального статуса – превращение человека в раба. Данный вид души наследовал кастовые признаки и социальный статус человека. При помощи этой души можно вдохнуть жизнь в неодушевленные предметы: берут образ который хотят "оживить" в нем должна быть полость которую можно заткнуть и дуют внутрь в три березовых листа/в три травинки - вдувая в него жизнь. Так же можно оживить покойника, для этого его надо бить "надутым" кожаным мешком.

ДУША – человек имеет две разновидности одновременно, которые являются составными частями целого. Обе принимают образ птиц.
Светлая душа – отвечает за духовность и разум.
Темная душа – эмоции и материальная сторона.
Эти две души борются в человеке на протяжении всей его жизни, иногда одна из них берет верх в этой битве. Сожжение трупа понималось как разделение темной и светлой сущности души. Для людей преступивших закон и нарушивших покон, использовали захоронение тела в корнях большого дерева – считается, что в этом случае душа умрет и более, никогда не возродится в мире живых.

Источник >>>

ТОРАНГИ

Само название «Торанг» имеет один из вариантов перевода – «Деревянный Хранитель». В мистерии лесных шаманов Торанг играет огромную роль! Оберег, Оружие, Тотемный Знак, Шаманский Ключ, Целительный инструмент… Все это и многое другое является его атрибутами. Аналогов этой культуре нет в мире, хотя бы даже по многообразию его предназначений и по красоте и глубине той философии, которую не один век связывают с Торангом. Для развития культуры АКАН, Торанг вообще является незаменимым созданием. Если Траву нужно выслеживать и очаровывать, то Торанг сам ищет контакта с человеком. Это – Проводник между Природой и Человеком. Через него мир Леса пытается наладить с человечеством былую связь, сутью которой и является АКАН.

Источник >>>

Некоторые аспекты орнитоморфного образа в культовой металлопластике народов Сибири и Урала

Символ птицы пронизывает весь период существования человеческой культуры. С самых первых ее проявлений, орнитоморфный образ выступал неотъемлемым компонентом воплощения мировоззрения людей в материальных объектах. Анализируя творческие образцы древних мастеров, мы можем судить, что использование данного элемента служило не столько фактом отображения повседневной реальности, сколько носило глубокий космологический, мифологический и культовый смысл.

Птицеидол. Культовая пластина. Раннее средневековье. Эрмитаж. / Манекен шамана. Якутский областной музей.

Исследуя мировую историю в симбиозе с фундаментальными институтами (культурой, искусством, религией) мы встречаем нашего крылатого спутника практически во всех источниках. В большинстве религиозных культов отмечена духовная сущность того или иного пернатого представителя, его связь с божественным. Иногда он сам выступает демиургом всего сущего и почти всегда представляется посредником между богами и людьми. Каждый из нас, хоть раз в жизни, смотря на небо, провожал взглядом плавный, независимый полет птицы и желал оказаться на ее месте. А сколько сказочных чувств испытываем мы, летая во сне! Взаимосвязь души человека и крылатых властителей воздушного пространства, нашла свое отражение не только в бесчисленном ряде мифических преданий, но и во многих примерах металлопластики. Особенно ярко это выражено в археологическом материале Урало-Сибирского региона. Настоящая статья не в силах охватить весь объем имеющейся и изученной информации о культовой металлопластике народов Сибири и Урала. В ней автор позволит себе остановиться лишь на некоторых аспектах использования орнитоморфного образа в указанном регионе на основе фондов, имеющихся в виртуальных галереях электронного ресурса «Домонгол».

Использование орнитоморфного образа на заре человечества.

Насколько известно ученым и историкам, самые ранние изображения орнитоморфного образа появляются в палеолите в росписи пещер, рисунках на скалах «писаницах», в виде мелкой пластики из камня, кости, бивня мамонта.

Костяная пластика с изображением птицы. Возраст 32 тыс. лет (рис. 1) / Лебедь, вырезанный из бивня мамонта. Возраст 22 тыс. лет. (рис. 2) / Фигурка птицы, со стоянки Мезино. Ранний палеолит. (рис. 3)

Древнейшим примером костяной пластики с изображением птицы, является фигурка цапли, вырезанная из кости мамонта и найденная относительно недавно во время раскопок на Швабской Юре (территория современной Германии). Возраст найденного артефакта определяется примерно в тридцать две тысячи лет, (рис. 1). Не менее известен лебедь, вырезанный из бивня мамонта, обнаруженный при раскопках стойбища охотников у села Мальта близ Иркутска в Сибири и хранящийся в фондах Государственного Эрмитажа. Его примерный возраст составляет двадцать две тысячи лет, (рис. 2). Особого внимания, безусловно, заслуживает фигурка птицы, со стоянки Мезино (близ Новгорода-Северского), также изготовленная из бивня мамонта и отнесенная к периоду позднего палеолита, вся поверхность, которой покрыта орнаментом, (рис.3).

Пристальное внимание ученых по предмету исследования отображения орнитоморфного образа в древности было уделено неолитическому и энеолитическому периодам, как наиболее насыщенным представленным материалом. Изучалась скульптурная (изображения, изготавливаемые из кости, кремня, глины, янтаря, дерева) и графическая (изображения на керамике, скалах, гротах и т.д.) передача крылатого образа. Наиболее распространенной в указанные периоды являлась костяная пластика. В этой связи можно выделить работу Е.А.Кашиной и А.В.Емельянова посвященную костяным изображениям птиц финала каменного века [11]. Ими были рассмотрены и досконально обследованы более тридцати птицевидных фигурок неолитического периода. В результате был сделан вывод, что кроме пищи, посредством пернатых представителей люди получали: орудия труда – проколки, музыкальные инструменты – костяные флейты, а также костяные привески (прообраз металлических привесок), которые играли культовую и магическую роль. Последнее косвенно подтверждается покрытием некоторых привесок красной охрой, важное значение которой в первобытном мышлении и ритуальной практике, ее связь с идеей жизни, неоднократно подчеркивал в своих работах А.Д.Столяр [17]. По мнению авторов, изготовление указанных выше костяных изображений могло быть приурочено к неким обрядам магического характера, направленным на приумножение птицы и/или обеспечение охотничьего успеха. Кроме того, символ птицы мог быть связан с обережной магией.

Необходимо отметить, что подавляющее большинство известных в древности орнитоморфных изображений посвящено водоплавающему виду, значительная роль которого объясняется тем, что в древние времена он являлся важным пищевым ресурсом. Н.Н.Гурина связывала культ перелетных водоплавающих птиц у северного неолитического населения с огромным экономическим значением, которое имела охота на них весной [8]. Более того, насколько мы можем судить, с ними в древности были связаны определенные мировоззренческие идеи и мифы. М.Ф.Косарев на базе проработанных археологических и этнографических материалов по Уралу и Сибири сделал вывод, что культ перелетных водоплавающих был тесно связан с представлениями древних об умирании и оживании природы [13]. С.В.Большов и Н.А.Большова в своей совместной работе связывают весенний прилет пернатых в ассоциативном восприятии у древнего человека с пробуждением природы и возрождением жизни [3]. Вероятно, именно с птицей человек связывал частичку своей души, которая осенью перед наступлением холодов улетала куда-то на юг, где была неизвестная земля, а, вернувшись весной, вела охотника, к озерам богатым рыбой, где собирались на водопой лесные звери. Образ водоплавающей птицы – один из наиболее устойчивых образов в мировоззренческой модели древнего населения. С построением мифологической картины мира утке отводится роль его устроителя, создателя вселенной. С ее образом связывают переселение души умершего, а с появлением трихотомической модели мира (нижний, средний и верхний миры). Ей же отводится роль посредника между мирами. Птицы, путешествующие с севера на юг и обратно, соединяют два мира по горизонтали: мир мертвых (север) и мир живых (юг). Наблюдая за водоплавающей птицей в реальной жизни, человек видел, что птица соединяет миры и по вертикали: летает в небе (верхний мир), гнездуется на земле (средний мир) и ныряет в воду (нижний мир).

М.Ф.Косарев также полагает, что крылатый образ в древнем обществе мог иметь отношение и к тотемистическим представлениям [13]. В качестве тотемов родов и отдельных родовых групп у разных народов Урала и Сибири почитались самые различные породы птиц: орел, ястреб, глухарь, журавль, ворон, лебедь, гоголь, филин, утка, дятел и т.д.

Одной из бесценных сокровищниц человечества сохранившей богатый археологический материал является территория Урала. Из его торфяников было поднято и изучено немало деревянных орнитоморфных изделий энеолитического периода. Многие горы, пещеры и гроты до сих пор хранят на себе рисунки древних мастеров с изображением птиц. Урал послужил колыбелью для яркой и выдающейся Иткульской культуры, бронзовые орнитоморфные идолы которой являются ее своеобразной «визитной карточкой».

Орнитоморфный образ в Иткульской культуре.

Орнитоморфная металлопластика (птицевидные идолы из меди и бронзы) получила широкое распространение в Урало-Западно-Сибирском регионе. Ее различают по иконографии и периоду бытования. Ранние образцы указанного художественного литья датируются началом железного века и связаны в первую очередь с Иткульской культурой Среднего Зауралья.

Иткульские орнитоморфные идолы VII-III в. до н.э.

Иткульская культура относиться к первой половине раннего железного века (VII-III века до н.э.), и располагалась в районах горно-лесного и лесостепного Зауралья. Она была выявлена К.В.Сальниковым при исследованиях городища на озере Иткуль, в честь которого получила свое название. В экономике иткульцев основным являлось производящее хозяйство - металлургия и металлообработка. Особенно были развиты цветная металлургия, бронзолитейное и кузнечное дела. Металлурги не испытывали дефицит сырья, так как основная часть поселений располагалась в полосе рудных месторождений. Ассортимент изделий цветной металлургии включал десятки категорий оружия (кинжалы, наконечники копий и стрел), орудий труда (кельты, ножи, иглы), посуды (котлы), украшений, предметов туалета (зеркала) и культа (антропоморфных «древовидных» и орнитоморфных идолов, иных изделий культа). Иткульская медь в виде слитков поступала к приуральским племенам, а в виде оружия к савромато-сарматским кочевникам южного Урала. Иткульский металл также проникал в районы Западной Сибири и далеко на север. Основой для образования Иткульской культуры послужили культурные комплексы Березовского этапа Межовской культуры Зауралья, что указывает на ее угорскую принадлежность.

Официально известно более ста двадцати птицеидолов, принадлежащих Иткультуской культуре. Наиболее полную их систематизацию попытался осуществить Ю.П.Чемякин, каталогизировав восемьдесят четыре изображения иткульских орнитоморфов [20]. Основываясь на трудах В.Д.Викторовой [5] и Ю.П.Чемякина можно судить, что крылатые идолы, как правило, входили в состав святилищных комплексов или кладов, либо представляли собой случайные, единичные находки, которые были найдены на вершинах гор, у их подножья или в гротах. В значительных «жертвенных» комплексах могло находиться от трех до нескольких десятков отливок с одной формы, причем кроме непосредственно самих птицеидолов комплексы могли содержать зеркала, оружие, антропоморфных идолов или иные изделия. Большинство иткульских орнитоморфов несут в себе черты дневных хищных птиц, таких как орел, ястреб, коршун, сокол. Однако встречаются и такие, которых можно отнести к образу дятла, ворона или совы. Данные идолы отличаются не только воплощенными в металле образами птиц. Значительные отличия содержаться в иконографическом исполнении, в размере, в манере передачи объема, в наличие креплений («петелек» для подвешивания), в степени обработки после отливки. Встречаются комплексы, в состав которых входят необработанные после отливки изделия, с не выраженной частью головы, остатками литника, не проливами и т.п. На ряду с указанными орнитоморфами в состав этого же комплекса, как правило, входят экземпляры большего размера, детально проработанным и полированным рельефом, с наличием петель для подвешивания. В чем же причина такой разницы? Отвечая на данный вопрос, мы вплотную подходим к самой сути крылатых идолов, к тому для чего же они были созданы.

Ученые конца XIX - начала XX века полагали, что данные артефакты являются предметами жертвоприношений либо посредниками «помощниками» в шаманских обрядах. В.Д.Викторова в своей работе делает иной вывод [5]. Она считает что, скорее всего, птицеидолы являются вместилищем душ умерших иткульцев - «иттармой», тем самым, давая ответ по вопросу неоднородности орнитоморфов. То есть разница (отличие форм и специфических особенностей) обусловлена различным социальным статусом членов иткультского общества, тотемной или клановой принадлежностью, определялась родом занятий. В подтверждение данного вывода стоит отметить, что отсутствие захоронений в земле, отличительная черта аборигенов горно-лесного Зауралья начиная с эпохи камня. Немногочисленные захоронения в гротах и возле входов в пещеры - особая честь, выпадавшая немногим отдельным личностям (вождям, героям, шаманам), в то время как основная часть общества хоронилась в текущей воде, отправляясь в Нижний мир.

Ю.П.Чемякин в своей работе отметил любопытный симбиоз орнитоморфного и антропоморфного «древовидного» образа в некоторых крылатых идолах [20]. Дело в том, что в хвостовой части отдельных птицеидолов расположены характерные валики «выпуклости», которые при развороте артефакта на 180 градусов образуют черты лица «глаза, рот» уже «древовидного» идола. На рисунке 4 среди прочих Иткульских орнитоморфов VII-III в. до н.э., имеется один, представляющий синтез птицевидного и древовидного идолов расположенных в солярном круге. Солярный круг в среде иткульских металлургов ассоциировался с солнцем и огнем, жаром который был так важен при их производстве. Автору статьи доводилось встречать образец иткульского идола, туловище и каждое крыло которого изображало антропоморфа. Подобные воплощения различных образов в едином изделии бронзолитейного искусства, нуждаются в глубочайшем семантическом анализе. Иткульские птицеидолы таят в себе еще не одну загадку, которые можно попытаться разгадать посредством наиболее полной их систематизации и изучения.

Орнитоморфный образ в Кулайской культуре.

Не менее примечательными и уникальными по своей иконографии являются образцы бронзовой художественной пластики Кулайской культуры.

Орнитоморфный подвесной идол с личиной на груди и две орнитоморфных фигурки, первая половина I-го тысячелетия н.э.

Зеленая полоса на карте, что протянулась на восток от Уральских гор через всю Сибирь, почти до Тихого океана, являет на местности полный загадок и древних тайн укромный таежный мир, ставший родиной Кулайской культуры. Она является одной из наиболее ярких культурно-исторических общностей существовавшей в период середины I тысячелетия до н.э. до середины I тысячелетия н.э. Данная культура зародилась в Нарымском Приобъе в центре Западно-Сибирской равнины и распространилась на значительной территории Западной Сибири. Отсутствие письменности, а также отдалённость территории формирования от мировых центров цивилизаций, сделали эту культуру абсолютно неизвестной до последнего времени. Своё название она получила по месту находки в 1922 г. клада, состоявшего из бронзового котла и мелких бронзовых и серебряных изделий на горе Кулайке в Чаинском районе Томской области. Этот комплекс явился первым официальным изученным комплексом Кулайской культуры. Он послужил базовым материалом для ее отдельного выделения.

Должное внимание ученых Кулайская культура получила только в середине XX века при обнаружении ее культовых комплексов, содержащих характерные образцы металлопластики. Одним из них является комплекс с Саровского культового места Колпашевского района Томской области, детально изученный Я.А.Яковлевым [22]. В своей работе по его системному анализу он отметил, что самым популярным образом художественного литья с исследованного им памятника является птица, изображения которой в процентном соотношении к остальным образам составляют около 40 %. Приведенная статистика служит еще одним доводом того, что в Урало-Сибирском культовом, бронзолитейном искусстве раннего железного века и средневековья наиболее многочисленны изображения орнитоморфных персонажей и сцен с их участием. Примечательным образцом кулайской металлопластики из Саровского культового места служит изображение симметрично расположенных друг напротив друга птиц и дерева между ними. Мотив «мирового древа» является общим для традиционных культур. Таким образом, в указанной композиции была отображена тесная взаимосвязь образа птицы с основами мироздания.

При изучении кулайской бронзовой пластики Я.А.Яковлев также отмечает частое иконграфическое изображение орнитоморфных диадем на атропоморфных личинах [22]. Подтверждением такого наблюдения служат примеры из собрания Холмогорского комплекса. В Холмогорском кладе было выявлено три личины, которые венчали диадемы в образе совы или филина.

Исследованиям крылатого образа в Кулайского культуре должное внимание уделяет и А.И.Соловьёв, основной темой исследований которого являлось сибирское вооружение и амуниция таежных воинов. В частности из работ А.И.Соловьёва следует, что кулайцы носили птицевидные головные уборы, о чем свидетельствуют как рисунки на бронзовых зеркалах, так и плоские изображения личин [16]. Эти «шапки» выполнялись в виде цельных фигур птиц, как бы сидящих на темени. Можно предположить, что некоторые из них могли быть чучелами настоящих пернатых представителей, прикреплённые к металлическому обручу. Эти головные уборы имели несомненный сакральный смысл и использовались в культовых церемониях. А.И.Соловьёв полагает, что богато украшенные орнитоморфными образами головные уборы в основном являлись привилегией шаманов, однако допускает, что их могли носить и вожди которые имели возможность единолично воплощать духовную и светскую власть [16].

Бронзовая птица — средневековый потомок кулайских пластин. Подобные изображения во второй половине 1-го тыс. н. э. становятся популярным сюжетом таёжного искусства.

Необходимо также отметить отличительные черты раннего кулайского стиля в металлопластике, специфику иконографических канонов отображения окружающего мира. Н.В.Полысьмак и Е.В.Шумакова в своей работе указывают, что Западно-Сибирскому бронзовому литью раннего железного века присущ так называемый скелетный стиль в передаче антропоморфных, зооморфных, орнитоморфных и иных образов [15]. Его характеризует реалистичная передача голов животных, отображение контуров их фигур с показом внутреннего строения: ребер и вертикальной линии, заканчивающейся овалом, что, возможно, предусматривает внутренние органы. Скелетный стиль известен в примерах многих Сибирских, Уральских и Скандинавских писаниц с изображением людей, птиц и животных. Реалистично выполнимые рисунки зачастую хронологически предшествуют изображениям с элементами внутреннего строения. Ученые отмечают, что такой стиль изображения не стоит воспринимать как деградацию изобразительного искусства, поскольку подобные изображения основаны на знании естества объекта. Закономерность перехода от скелетного стиля к реальному отображению прослеживается и в Западно-Сибирской металлопластике.

Примерами объемного высокохудожественного литья служат образцы кулайской бронзовой пластики из Холмогорского комплекса. Среди них отдельно можно выделить ряд трехглавых искусно выполненных птицевидных фигур. Все указанные изделия предположительно изготовлены в III-IV веке н.э., то есть фактически на закате Кулайской культуры. Их отличает высокая рельефность, качественная проработка деталей и богатая орнаментация.

Говоря о птицеидолах, необходимо обратить внимание на их образцы с личиной на груди. Находки подобных идолов известны в Томском Приобье и Тюменской области. По мнению ученых, данный стиль отображения является изобретением кулайского пластического искусства. Как отмечает А.И.Соловьёв, образ птицы с личиной на груди это популярнейший сюжет, прошедший путь от схематичных плоскостных изображений Саровского этапа Кулайской культуры к полным рельефных деталей, тщательно проработанным фигурам эпохи средневековья, унаследованный населением Западно-Сибирской тайги [16]. Расшифровок этого символа предлагалось множество, один из вариантов это птица, уносящая душу богатыря. Пример такого образа можно видеть на представленном рисунке. (рис.5 – орнитоморфный подвесной идол с личиной на груди и две орнитоморфных фигурки, первая половина I-го тысячелетия н.э.).

Орнитоморфный образ в средневековой культуре Финно-Угров.

Финно-Угорская общность культур включает в себя более двадцати различных этносов, расположенных практически по всей территории России. Несмотря на общие корни, культура каждого из них, его мифы, иконография металлопластики и прочие фундаментальные этнические черты имеют характерные отличия. В рамках настоящей статьи автор позволит себе лишь осветить некоторые аспекты крылатого образа в металлопластике финно-угров Сибири и Урала, при этом, не выходя за рамки материала имеющегося в галереях электронного ресурса «Домонгол».

Орнитоморфные финно-угорские подвески, XI-XIII в.н.э.

Одним из главных орнитоморфных образов в финно-угорской культуре является образ водоплавающей птицы. Конкретный вид этой птицы зависит от мифологии конкретного этноса. Это может быть утка, гагара, нырок и т.д., (рис.6-8, орнитоморфные подвески XI-XIII в.н.э.).

Шумящие орнитоморфные финно-угорские подвески, XI-XII в.н.э.

Важность водоплавающей птицы обуславливается тем, что по мифическим преданиям она наравне с богами участвовала в сотворении мира. В этой связи необходимо пояснить космологическую картину в представлении финно-угров. В их понимании Космос включает в себя три сферы: верхний (небесный), средний (земной) и нижний (подземный) миры. Верхний мир - сфера обитания демиурга (высших богов), средний мир – тот мир, где живут люди и нижний мир – обитель мертвых, злых духов. Именно при сотворении среднего мира (Земли) по воле божественных сил утка и приняла самое непосредственное участие. По одним мифам современная Земля является вторичной, по отношению к первичной водной стихии, простиравшейся во всех направлениях без конца и края. Зародыш земли, в виде частиц донного ила, достали божественные птицы, глубоко ныряя за ним в бездну. С этого маленького комочка и пошла земная твердь, ставшая впоследствии опорой для всего живого. С каждым днем она разрасталась все больше и больше, так, что проживающий на кочке старик, вынужден был посылать ворона для разведки и определения границ суши. Темпы прироста территории оказались настолько велики, что уже на третий день земля приобрела свои современные размеры. И.А.Иванов в своих исследованиях данного мифа отмечает, что с ним соотносятся данные палеогеографии [10]. Ученые подтверждают тот факт, что 25 миллионов лет назад Западносибирская равнина вышла из-под уровня моря. Она была сначала плоской и ровной, но постепенно стала расчленяться появившимися реками. По другим мифам водоплавающая птица снесла яйца на коленях богини Матери Вод, и из них возник мир. Существуют и другие вариации данного мифа.

Шумящие орнитоморфные финно-угорские подвески, XI-XII в.н.э.

По исследованиям А.В.Варенова в захоронениях финно-угорских народов, населявших русский Север и просторы Западной Сибири уже в эпоху неолита, археологи во множестве находят так называемые шумящие подвески изображающие водоплавающих представителей пернатого вида [4]. Первоначально данные подвески возникли как непременная деталь шаманского наряда - парки, помогающая шаману в общении с духами. Позднее они получают более широкое распространение и становятся элементом одежды, главным образом женской. Шумящие подвески несли в себе некую сакральную, магически-обережную идею. Считалось что шум, издаваемый ими, являлся защитой от внешних вредоносных сил. Примеры шумящих орнитоморфных подвесок, наряду с иными зооморфными финно-угоскими украшениями, достаточно подробно описаны и систематизированы в работе Л.А.Голубевой [6]. Образцы таких подвесок XI-XII в.н.э. представлены на рисунках 9-11.

Связь птиц с духовным миром буквально пронизывает мифологию финно-угров. Отождествление души с крылатым образом прослеживается практически у всех аборигенных этносов Сибири и Урала. Из трудов В.Н.Чернецова по исследованию представлений обских угров о душе следует, что ханты и манси предполагали наличие у живого человека пяти или четырех душ, при этом три души имели орнитоморфный облик [21]. Нарымские селькупы считали, что душ четыре, а главная (олицетворяющая жизненное начало) из них выглядит как птица с человеческим лицом. Я.А.Яковлев в своих исследованиях отмечает, что идея о душе и её реинкарнации (бесконечном круговороте возрождения) обусловила создание особого материального хранилища для нее и птица, которая, во-первых, одним своим видом была олицетворением души, а, во-вторых, в силу космической своей сути была способна преодолевать границы миров (верхнего, среднего и нижнего), подошла для этого лучшим образом [22].

Ритуальная пластина-амулет птицеидол. Сибирь, раннее средневековье.

По религиозно-мифологическим воззрениям финно-угров, божественные силы использовали орнитоморфный образ как один из вариантов своих физических воплощений в мире людей. Возможно, именно с этим связан тот факт, что у разных народов Урала и Сибири птицы нередко выступали в качестве тотемов «родоначальников и духовных покровителей» родов или отдельных родовых групп. В качестве тотемов почитались самые различные их виды: орел, коршун, ястреб, глухарь, журавль, лебедь, утка, ворон, филин.

Орнитоморфная ритуальная подвесная бляха XI-XII в.н.э.

Среди прочих использовавшихся в средневековой бронзоволитейной пластике финно-угров орнитоморфных изображений, отдельно хотелось бы выделить образ филина. Филин представляется неоднозначным персонажем в мифологии. С одной стороны - это ночной хищник и, следовательно, связан с духами нижнего (мертвого) мира, но с другой стороны он может выступать верным помощником и нередко является родовым тотемом. Некоторые исследователи связывают образ филина с шаманизмом таежных народов. Примечательна и его иконографическая специфика изображения в металлопластике, где он изображается либо целиком с расправленными крыльями, либо только его голова в анфас, (рис. 12- орнитоморфная подвесная бляха XI-XII в.н.э., рис. 13 - орнитоморфная пронизь IX-XI в.н.э., рис.14 - орнитоморфная бляха X-XIII в.н.э.). Из всех птицевидных диадем, встречающихся на личинах или идолах, образ филина основной.

Орнитоморфная пронизь IX-XI в.н.э., (рис. 13) / Орнитоморфная бляха X-XIII в.н.э., (рис. 14)

Рассматривая образцы художественных средневековых финно-угорских металлоизделий необходимо отметить, что крылатый образ встречается на самом широком круге изделий древних мастеров. Помимо приведенных примеров изображений в виде подвесок, блях и пронизи, он встречается также на кресалах (как правило, в виде расположенных друг напротив друга птиц, иногда со сценой терзания птицами жертвы), рукоятях ножей (в виде птицы клюющей змея), на бляшках поясного набора (голова филина в фас), на сложных зооморфных пряжках (в виде приемника язычка), в виде наручей и т.п.

Антропоморфные ритуальные пластины

Антропоморфные ритуальные пластины. Сибирь, средневековье.

Повествуя о птицевидном стиле, невозможно обойти стороной тему Урало-Сибирского шаманизма. Во всех мировых мифах о возникновении первого шамана при разнице в интерпретации и некоторых моментах, тем не менее, присутствуют два неотъемлемых символа Мировое древо и птица, причем последняя выступает в них в качестве его творца либо инициатора. Птицы с их космической сущностью и умением пересекать границы миров являются неотъемлемыми проводниками и помощниками шамана. Практически все культы используют в своей атрибутике и одежде орнитоморфные элементы. Нередко шаманы изготавливают свой головной убор в виде птицы либо ее головы, а изделия металлопластики служат в их культовой практике для вместилища духов-помощников. Можно с большой долей вероятности предположить, что на рисунках 15, 16, изображены именно шаманы.

Музейные реконструкции шаманских нарядов.

В заключении хотелось бы отметить, что в данной статье автор на примерах имеющегося в виртуальных галереях электронного ресурса «Домонгол» материала, хотел показать насколько значительна роль орнитоморфного образа в древней металлопластике, провести небольшую экскурсию для читателя от палеолитических костяных изображений до изображения птиц в металле в эпоху средневековья на территории Сибири и Урала.

Автор: Михаил Макеев.

Богини.(Пермский звериный стиль. Бронза, Литье.)

С примерами разнообразных шаманских ритуальных блях, личин, идолов и проч., созданных ранне-средневековой цивилизацией Урала в период VI—XII веков н.э., можно познакомиться в статье "Пермский звериный стиль в произведениях шаманской ритуальной пластики".

Литература:

1) Бельтикова Г.В. «Иткульские поселения», Археологические исследования на Урале и в Западной Сибири, Свердловск, 1977;
2) Бельтикова Г.В. «Развитие иткульского очага металлургии», Вопросы археологии Урала, Екатеринбург, 1993, Вып. 21;
3) Большов С.В. Большова Н.А. «Полет птицы. Миф и символ в традиции культур Марийского Поволжья», http://www.mith.fantasy-online.ru/articles-2.html
4) Варенов А.В. «Утка, конь-олень — шелестящие обереги», Наука и жизнь, 1999;
5) Викторова В.Д. «Клады на вершинах гор. Культовые памятники горно-лесного Урала.», Екатеринбург, 2004;
6) Голубева Л. «Зооморфные украшения финно-угров», М., "Наука", 1979;
7) Гурина Н.Н. «Поселения эпохи неолита и раннего металла на северном побережье Онежского озера», МИА. 1951;
8) Гурина Н.Н. «Водоплавающая птица в искусстве неолитических лесных племен», КСИА 1972;
9) Жеребина Т.В. «Сибирский шаманизм», Санкт-Питербург, 2009;
10) Иванов И.А. «Югра», Лянтор, 1998;
11) Кашина Е.А., Емельянов А.В. «Костяные изображения птиц финала каменного века Мещерской низменности», Проблемы древней и средневековой археологии Окского бассейна, Рязань, 2003;
12) Корнеев А.В. «Религии мира. Шаманизм», М, 2006;
13) Косарев М.Ф. «Человек и живая природа в свете сибирских этнографических и археологических материалов», Некоторые проблемы сибирской археологии, М., 1988;
14) «Мифология Манси», Новосибирск, 2001;
15) Полысьмак Н.В., Шумакова Е.В. «Очерки семантики кулайского искусства», Новосибирск, 1991;
16) Соловьёв А.И. «Оружие и доспехи. Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья», Инфолио-Пресс, 2003;
17) Столяр А.Д. «Происхождение изобразительного искусства», М, 1985;
18) «Финно-угры и балты в эпоху средневековья», Серия: Археология СССР, Москва, 1987;
19) «Холмогорский клад», Екатеринбург, 2001;
20) Чемякиин Ю.П. «Случайная находка в окрестностях Коркино», Пятые Берсовские чтения, Екатеринбург, 2006;
21) Чернецов В. Н. «Представления о душе у обских угров», Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований, М.,1959;
22) Яковлев Я.А. «Иллюстрации к ненаписанным книгам. Саровское культовое место», Томск, 2001;

Культ медведя в обрядах эвенков.

Енисейский вариант мифа.

Однажды зимой старик захотел пить и попросил дочерей принести с реки воды. Все отказались . Тогда старик сам пошел к реке, стал пить воду прямо из проруби и примерз бородой. Лед держал крепко и старик, чтобы освободиться, стал предлагать ему поочередно своих дочерей. Лед согласился отпустить старика лишь в обмен на самую младшую – Хеладан. Девочка со своими игрушками, пошла к реке и села на лед. Льдина понесла ее вниз по шаманской реке Энгдекит, соединяющей верхний и нижний миры. Проплывая излучины, Энгдекит девочка просила живущих на мысах шаманок помочь сойти на берег и обогреться у костра. Согласилась помочь лишь обладательница десяти бубнов. Она бросила Хеладан два шила, чтобы та зацепилась ими за берег и сошла на него.

Когда девочка сошла на берег, льдина запела, уговаривая ее вернуться и предлагая камни для приготовления красок, кожемялки, скребки, точила, чашки, огнива, которые торчали в обнажении берега. Однако Хеладан отказалась, ибо предложенное казалось ей человеческими костями, кровью и калом умерших людей. Хеладан пошла по берегу и, найдя берлогу медведя-Нгамондри, осталась в ней жить.

Укладываясь спать Нгамондри сказал девочке: “Меня убей, сними шкуру, сердце положи спать с собой. Кишки и голову – положи на малу (место для почетных гостей и хранения изображений духов М.Т.), двенадцатиперстную кишку и прямую кишку положи напротив себя, шерсть с моей шкуры высыпь в ямку снаружи жилища, тонкие кишки развесь на сучке наклоненного дерева”.

Хеладан все так и сделала. Утром проснулась - напротив нее спят старик со старухой, на малу играют двое детей, рядом с нею спит старик. Вышла из чума – вокруг бродят домашние олени, вся долинка ими полна, а на наклоненном дереве висят оленьи недоуздки. Хеладан начала выбирать оленя, пробовла их на выносливость, нажимая на спину. Не поддался лишь самый маленький. Обуздав его, Хеладан села верхом и поехала домой к эвенкам.

На стойбище Хеладан увидела, что эвенки водят хоровод, прошла девять чумов – никто ее не заметил, только в десятом поймали. В песне Хеладан рассказала о том, где была и выразила свое сожаление по поводу ухода из стойбища медведя-нгамондри

Фото: сибирский шаман Федор Полигус, 1907г, стоящий рядом с онгоном или духом дома, украшенного орнаментами