Магия Безвременья

Объявление


Добро пожаловать и благословенны будьте!



Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Магия Безвременья » Четыре Королевства и путешествие Героя » Таро сквозь призму Сказок


Таро сквозь призму Сказок

Сообщений 21 страница 40 из 78

21

"Суд" Сказочного Таро

Белоснежка и семь гномов

Братья Гримм

Перевод Г. Петникова

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/fairy_judgement.jpg

Это было зимой. Падали снежинки, точно пух, с неба, и сидела королева у окна с чёрной рамой и шила. Загляделась она на снег и уколола иглою палец, - и упало три капли крови на снег. Красные капли на белом снегу выглядели так красиво, что королева подумала про себя: "Вот, если б родился у меня ребенок, белый, как этот снег, и румяный, как кровь, с волосами, чёрными, как дерево на оконной раме!"

И родила королева вскоре дочку, и была она бела, как снег, румяна, как кровь, а волосы у неё были как чёрное дерево. И прозвали её Белоснежкой. А когда ребёнок родился, королева умерла.

Год спустя взял король себе другую жену. Была она красивая, но гордая и надменная, и терпеть не могла, когда кто-нибудь превосходил её красотой. Было у неё волшебное зеркальце, она часто становилась перед ним и спрашивала:

- Кто на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

А зеркальце в ответ:

- Тебя краше нет.

И королева была довольна, - уж она знала, что зеркальце правду говорит.

А Белоснежка тем временем росла и хорошела, и когда ей исполнилось семь лет, была она прекрасна, как ясный день, - красивее самой королевы. И вот королева опять спросила у своего зеркальца:

- Кто на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

И зеркальце ответило:

- Вы, королева, румянее всех и белей,

Но Белоснежка в тысячу раз красивей.

Испугалась тогда королева, пожелтела, позеленела от зависти. Увидит, бывало, Белоснежку, и сердце у неё разрывается - так невзлюбила она девочку. Не было ей отныне покоя ни днем ни ночью.

И вот раз позвала она одного из своих егерей и сказала:

- Заведи Белоснежку подальше в лес, - я больше видеть её не могу. Убей её и принеси мне в знак доказательства её легкие и печень.

Егерь послушался и завёл девочку в лес, но когда он вытащил свой охотничий нож и хотел было уже пронзить ни в чём неповинное сердце Белоснежки, та стала плакать и просить:

- Милый егерь, оставь меня в живых! Я убегу далеко-далеко в дремучий лес и никогда не вернусь домой.

Сжалился егерь над красивой девочкой и сказал:

- Так и быть, беги, бедная девочка!

И будто камень свалился у него с сердца. А в это время подбежал молодой олень, егерь его заколол, вырезал у него лёгкие и печень и принёс их королеве в знак доказательства, что её приказание исполнено. Повару было велено сварить их в солёной воде, и злая королева съела их, думая, что это лёгкие и печень Белоснежки.

Осталась бедная девочка в дремучем лесу одна-одинёшенька, и в страхе она озиралась по сторонам, не зная, как ей быть, как горю пособить. Пустилась она бежать - бежит по острым камням, спотыкается, через колючие заросли пробирается. А кругом дикие звери прыгают, но девочку не трогают. Долго бежала она, пока сил хватило, но вот стало смеркаться. Вдруг Белоснежка увидела маленькую избушку и зашла в неё отдохнуть. Избушка была чисто убрана, и всё в ней было такое маленькое и красивое. Стоял там накрытый белой скатертью столик, а на нём семь маленьких тарелочек, возле каждой тарелочки по ложечке да ещё семь маленьких ножей и вилочек и семь маленьких кубков. А у стены стояли в ряд семь маленьких кроваток, и были они покрыты белоснежными покрывалами.

Захотелось Белоснежке поесть и попить и взяла она из каждой тарелочки немного овощей да по кусочку хлеба и выпила из каждого кубочка по капельке вина - чтоб ни у кого не было меньше, чем у других. Утомилась Белоснежка, долго она блуждала в лесу, хотела было лечь в одну из постелек, но она была слишком короткой, другая и третья тоже и только седьмая, наконец, была ей впору. Улеглась в неё Белоснежка и уснула.

Когда уже совсем стемнело, пришли хозяева избушки - семеро гномов, которые в горах добывали руду. Они зажгли семь своих лампочек, и когда в избушке стало светло, гномы заметили, что у них в избушке кто-то побывал. "Кто это на моем стуле сидел?" - спросил первый гном. "Кто это из моей тарелочки ел?" - спросил второй. "А кто взял кусок моего хлебца?" - воскликнул третий. "А кто мои овощи ел?" - удивился четвёртый. "Кто моей вилочкой брал?" - сказал пятый. "А кто моим ножичком резал?" - закричал шестой. А седьмой гном спросил: "Кто это пил из моего кубка?"

Оглянулся первый и заметил на своей постельке маленькую складочку, и спросил: "А кто это лежал на моей кроватке?" Тут сбежались остальные гномы и стали говорить: "И в моей тоже кто-то лежал".

Глянул седьмой гном на свою постель, видит - лежит в ней девочка и спит. Кликнул он тогда остальных, подбежали они, закричали от удивления, принесли свои лампочки и осветили Белоснежку.

- Ах, какая красивая девочка! - воскликнули они.

Они так обрадовались, что не стали её будить. А седьмой гном проспал у каждого из своих товарищей по часу - так вот и ночь прошла.

Наступило утро. Проснулась Белоснежка, увидела семь гномов и испугалась. Но они ласково спросили её:

- Как тебя звать?

- Меня зовут Белоснежкой, - ответила она.

- Как ты попала в нашу избушку? - продолжали спрашивать гномы.

И девочка рассказала им, что мачеха хотела её убить, но егерь сжалился над ней, и что целый день бежала она по лесу, пока, наконец, не набрела на их избушку.

Тогда гномы спросили Белоснежку:

- Хочешь хозяйничать у нас? Стряпать, постели стелить, стирать, шить и вязать, всё содержать в чистоте и порядке? Если ты на это согласна, то оставайся жить у нас и будет у тебя всего вдосталь.

Белоснежка охотно согласилась и осталась у них хозяйничать. Утром гномы уходили в горы копать руду и золото, а вечером возвращались домой. И Белоснежка готовила к их приходу ужин. Целый день девочке приходилось оставаться одной, и потому добрые гномы предостерегали её:

- Берегись своей мачехи: она скоро узнает, что ты здесь. Смотри, никого не впускай в дом.

А королева, съев лёгкие и печень Белоснежки, стала опять думать, что она теперь первая красавица в стране. Подошла она к зеркалу и спросила:

- Кто на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

А зеркальце в ответ:

- Здесь вы румянее всех и белее,

Но Белоснежка у гномов живёт,

Растет, хорошеет, как роза цветёт,

И вас она в тысячу раз красивее!

Испугалась тут королева - она ведь знала, что зеркальце всегда правду говорит, - и поняла, что егерь её обманул, не убил Белоснежку. И стала она снова думать и гадать, как бы её извести. И вот, наконец, надумала: накрасила себе лицо, переоделась старой торговкой - никто бы её узнать не смог. Направилась она через семь гор к семи гномам, постучалась в дверь и говорит:

- Продаю хорошие товары! Откройте!

Выглянула Белоснежка из окошка и спрашивает:

- Здравствуй, милая старушка! Ты что продаёшь?

- Хорошие товары продаю, - ответила торговка, - шнурки разноцветные, - и вынула один из них, из пёстрого шёлка.

"Эту старушку можно, пожалуй, и в дом пустить", - подумала Белоснежка и отодвинула дверной засов. Она купила себе красивые шнурки.

- О, как они тебе идут, девочка, - сказала старуха, - дай-ка я зашнурую тебе лиф как следует.

Белоснежка, не предвидя ничего дурного, стала перед нею и дала затянуть на себе новые шнурки. И начала старуха шнуровать, да так быстро и так туго, что Белоснежка задохнулась и упала замертво наземь.

- Это за то, что ты самой красивой была, - сказала королева и быстро исчезла.

Вернулись к вечеру семь гномов домой и видят - лежит их милая Белоснежка на полу, не двинется, не шелохнётся, словно мёртвая! Как они испугались! Подняли её и увидели, что она крепко-накрепко зашнурована. Разрезали гномы шнурки, и стала она понемногу дышать и постепенно пришла в себя.

Когда гномы услыхали о том, как всё это случилось, они сказали Белоснежке:

- Старая торговка была на самом деле злой королевой. Берегись, не впускай к себе никого, когда нас нет дома.

А злая королева возвратилась тем временем домой, подошла к зеркальцу и спросила:

- Кто на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

А зеркальце опять в ответ:

- Здесь вы румянее всех и белее,

Но Белоснежка у гномов живёт,

Растёт, хорошеет, как роза цветёт,

И вас она в тысячу раз красивее!

Услыхала королева такой ответ, и вся кровь прилила к сердцу от досады: она поняла, что Белоснежка снова ожила. "Ну, уж теперь, - сказала она, - я придумаю такое, что тебя наверняка погубит!" - и, зная разные колдовства, приготовила ядовитый гребень. Потом переоделась и притворилась другой старухой и отправилась за семь гор к семи гномам, постучалась в дверь и говорит:

- Продаю хорошие товары! Купите!

Выглянула Белоснежка из окошка и говорит:

- Идите себе дальше, мне в дом пускать никого не велено!

- Ну, так хоть посмотри! - сказала старуха, достала ядовитый гребень и подняла его наверх. - А теперь дай-ка я тебя как следует причешу.

Бедная Белоснежка, ничего не подозревая, дала старухе себя причесать; но только та прикоснулась гребешком к её волосам, как яд стал тотчас действовать, и девочка упала без чувств наземь.

- Уж теперь-то пришёл тебе конец, красавица писаная! - сказала злая женщина и ушла.

По счастью, дело было под вечер, и семеро гномов вскоре вернулись домой. Видят - лежит Белоснежка на полу мёртвая. Они сразу заподозрили в этом мачеху, стали доискиваться, в чём дело, и нашли ядовитый гребень. Как только они его вытащили, Белоснежка опять пришла в себя и всё им рассказала. И еще раз предупредили её гномы, чтобы она была поосторожней и дверь никому не открывала.

А королевна вернулась домой, села перед зеркалом и говорит:

- Кто на свете всех милее,

Всех прекрасней и белее?

И ответило зеркальце снова:

- Здесь вы румянее всех и белее,

Но Белоснежка у гномов живёт,

Растёт, хорошеет, как роза цветёт,

И вас она в тысячу раз красивее!

Услыхала королева, что говорит зеркало, и вся так и задрожала - затрепетала от гнева.

- Белоснежка должна погибнуть, - крикнула она, - даже если бы это мне самой стоило жизни!

И отправилась она в потайную каморку, куда никто никогда не входил, и приготовила там ядовитое-преядовитое яблоко. Было оно на вид красивое и румяное, и у всякого, кто его бы увидел, слюны бы сбегались; но кто съел бы хоть кусочек, тот непременно бы умер. Когда яблоко было готово, королева накрасила себе лицо, переоделась крестьянкой и отправилась за семь гор, к семи гномам. Она постучалась. Белоснежка высунула голову в окошко и говорит:

- Пускать в дом никого не велено - семь гномов мне это запретили.

- Правильно, - ответила крестьянка, - но куда я дену свои яблоки? Хочешь, я тебе одно из них подарю?

- Нет, - сказала Белоснежка, - мне брать ничего не велено.

- Ты что ж, отравы боишься? - спросила старуха. - Погляди: я разрежу яблоко на две половинки: румяную съешь ты, а белую я.

А яблоко было сделано так хитро, что только румяная его половинка была отравленной. Захотелось Белоснежке отведать прекрасного яблока, и когда она увидела, что крестьянка его ест, она не удержалась, высунула из окошка руку и взяла отравленную половинку. Только откусила она кусок, как тотчас упала замертво наземь. Посмотрела на неё королева своими страшными глазами, громко захохотала и сказала:

- Бела, как снег, румяна, как кровь, с чёрными, как чёрное дерево, волосами! Уж теперь-то твои гномы не разбудят тебя никогда!

Вернулась королева домой и спрашивает у зеркала:

- Кто на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

И зеркало, наконец, ответило:

- Тебя краше нет!

И успокоилось тогда её завистливое сердце, насколько может подобное сердце успокоиться.

А гномы, возвратясь вечером домой, нашли Белоснежку лежащей на земле, бездыханной, мёртвой. Подняли они её и стали искать отраву: расшнуровали её, причесали ей волосы, обмыли её водой и вином, но ничего не помогало - бедная девочка как была мёртвой, так мёртвой и осталась. Положили они её тогда на погребальные носилки, уселись все семеро вокруг неё и стали её оплакивать. Проплакали они так три дня. Потом они решили её похоронить, но она выглядела, как живая - и щёчки её были свежие и румяные. "Как можно её такую в землю закапывать?" - сказали они и велели сделать для неё стеклянный гроб, чтобы можно было её видеть со всех сторон, положили её туда и написали на нём золотыми буквами её имя и что была она королевской дочерью. Отнесли они потом её гроб на гору и по очереди охраняли его. Явились и птицы оплакивать Белоснежку: сначала сова, потом ворон и, наконец, голубок.

Долго-долго лежала в своём гробу Белоснежка, и казалось, что она спит, - бела, как снег, румяна, как кровь, с волосами, как чёрное дерево. Но однажды проезжал через тот лес королевич и остановился у гномов, чтобы там переночевать. Увидел он на горе гроб, а в том гробу прекрасную Белоснежку, и прочёл, что на нём было написано золотыми буквами. Сказал он тогда гномам:

- Отдайте мне этот гроб, я дам вам за это всё, что вы пожелаете.

Но гномы ответили:

- Мы не отдадим его даже за всё золото на свете.

- Так подарите мне его, - сказал королевич, - я не могу жить, не видя Белоснежки! Я буду уважать её и почитать, как свою возлюбленную.

Тогда добрые гномы сжалились над ним и отдали ему гроб. Велел королевич своим слугам отнести его на плечах. Но они случайно споткнулись, и от сотрясения выпал кусок отравленного яблока из горла Белоснежки. Открыла она глаза, подняла крышку гроба и говорит:

- Ах, господи, где ж это я?

- У меня, - ответил обрадованный королевич и рассказал ей, как всё произошло. А потом сказал: - Ты мне милее всего на свете; пойдём вместе со мной в замок моего отца, и ты будешь моей женой.

Белоснежка согласилась и пошла вместе с ним, и отпраздновали они пышную свадьбу. А на свадебный пир была приглашена и злая мачеха Белоснежки. Нарядилась она в красивое платье, подошла к зеркалу и спрашивает:

- Кто на свете всех милее,

Всех румяней и белее?

А зеркальце ответило:

- Здесь вы румянее всех и белее,

Но королева младая милее,

В тысячу раз она вас красивее!

Стала тогда злая женщина извергать проклятья, и стало ей так страшно, так страшно, что она не знала, как ей с собой совладать. Сначала она решила совсем не идти на свадьбу, но не было ей покоя - хотелось ей пойти и посмотреть на молодую королеву. Вошла она во дворец и узнала Белоснежку. От страха и ужаса она застыла на месте и не могла двинуться. Но на горящие угли уже поставили для неё железные туфли; их принесли, держа щипцами, и поставили перед нею. И она должна была ступить ногами в раскалённые докрасна туфли и плясать в них до тех пор, пока, наконец, не упала замертво наземь.

0

22

"Мир" Сказочного Таро

Девушка - дикарка

Братья Гримм

Перевод Г. Петникова

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/fairy_world.jpg

Жил когда-то король; была у него жена с золотыми волосами, такая красавица, что подобной не найти было во всем свете. Случилось однажды ей заболеть, и когда она почувствовала, что скоро умрет, позвала короля и сказала:

- Если ты после моей смерти захочешь снова жениться, то бери себе в жены только такую, которая будет равной мне по красоте и чтоб были у нее такие же золотые волосы, как у меня; это ты должен мне обещать. И вот, после того как король пообещал ей это, она закрыла глаза и умерла.

Долгое время король был безутешен и не думал о том, чтобы жениться во второй раз. Но вот, наконец, говорят ему советники:

- По-иному быть не может, - должен король жениться в другой раз, чтобы у нас была королева.

Разослали тогда во все края посланцев на поиски невесты, которая бы точь-в-точь походила красотой на покойную королеву. Но во всем свете нельзя было сыскать подобной, а если бы такую и нашли, то не могло быть ни одной девушки, у которой были бы такие же золотые волосы.

Но была у короля дочь; была она такая же красивая, как и ее покойная мать, и были у ней такие же золотые волосы. Вот когда она подросла, посмотрел на нее однажды король и увидел, что она точь-в-точь похожа на его покойную жену, и вдруг почувствовал к ней сильную страсть. И сказал он своим советникам:

- Я хочу жениться на своей дочери, она - точное подобие моей покойной жены, а мне никак не найти невесты, на нее похожей.

Услыхали это советники, испугались и говорят:

- Богом запрещено жениться отцу на своей дочери, от такого греха ничего путного не выйдет, а заодно будет ввергнуто в беду и все королевство.

А пуще того испугалась дочь, узнав о таком решении своего отца, но она надеялась отговорить его от этого замысла. И она сказала ему:

- Прежде чем выполнить ваше желанье, я должна получить от вас три платья: одно золотое, как солнце, другое - серебряное, как луна, а третье - сверкающее, как звезды; кроме того, хочу я иметь мантию, сшитую из тысячи разных мехов и шкурок, и чтобы с каждого зверя вашего королевства было на ней по куску кожи. Она думала: "Всего этого добыть невозможно, и я отвлеку этим отца от его дурных мыслей".

Но, однако, король замысла своего не оставил; самые искусные девушки королевства должны были выткать три платья: одно- золотое, как солнце, другое - серебряное, как луна, а третье - сверкающее, как звезды; а королевским охотникам велено поймать самых разных зверей в королевстве и вырезать у каждого из них по куску кожи. И вот была сделана мантия из тысячи разных шкурок и мехов. Наконец, когда все было готово, велел король принести ему мантию; он развернул еэ перед дочерью и сказал:

- Завтра быть свадьбе.

Поняла тогда королевна, что нет никакой надежды отвратить любовь отца, и она решила бежать. Ночью, когда все кругом спало, она встала и взяла из своих драгоценностей только три вещи: золотое кольцо, золотое веретенце и маленькое золотое мотовило; а три платья, как солнце, луна и звезды, она спрятала в ореховую скорлупу; накинула на себя мантию из тысячи разных шкурок и вымазала себе лицо и руки сажей. Она отдала себя на волю господню и двинулась в путь. Шла она целую ночь, пока не пришла в дремучий лес. Она очень устала и забралась в дупло дерева и там уснула.

Взошло солнце, а она все продолжала спать, пока не настал ясный день. И случилось как раз так, что король, которому принадлежал этот лес, в это время охотился в нем. Подбежали королевские собаки к дереву, учуяли королевну, стали бегать вокруг дерева и лаять. Сказал тогда король егерям:

- Посмотрите-ка, что там за дичь спряталась.

Егеря исполнили его приказ, вернулись назад и говорят:

- Лежит в дупле дерева странный зверь, мы такого еще ни разу не видывали; покрыт зверь шкурой из тысячи разных мехов, лежит и спит.

Говорит им король:

- Вы постарайтесь поймать мне этого зверя живым, привяжите его к повозке и возьмите с собой.

Но только егеря дотронулись до девушки, она мигом проснулась, испугалась и говорит им:

- Я бедная девушка, отцом-матерью покинутая. Сжальтесь надо мной, возьмите меня с собой!

И сказали тогда егеря:

- Замарашка, да ты как раз пригодишься на кухне, ступай с нами, будешь там золу выгребать.

Посадили они ее на повозку и отвезла домой в королевский замок. Отвели девушке маленький закуток под лестницей, где и света не было, и сказали:

- Зверушка, вот здесь ты и будешь жить и спать. Потом они послали ее на кухню, и она стала носить дрова и воду, следить за печкой, птиц ощипывать, чистить разные овощи, золу выгребать и исполнять всякую черную работу.

Так жила Дикарка долгое время в горе и беде. Ах, прекрасная королевна, что еще с тобой станется!

Вот случилось, что устроили раз в замке пир, и говорит она тогда повару:

- Можно мне пойти наверх и немного поглядеть? Я буду стоять у дверей.

Повар ответил:

- Ладно уж, ступай, но только через полчаса ты должна назад вернуться и убрать золу.

Взяла она свою масляную лампочку, пошла к себе в каморку, сняла меховую мантию, смыла с лица и рук сажу, и вернулась к ней опять ее прежняя красота. Потом открыла она орешек и достала оттуда свое платье, что сияло, как солнце. Она оделась и поднялась наверх в замок; все уступали ей дорогу, ее никто не узнал, и все думали, что не иначе, как явилась какая-то королевна. Вышел к ней навстречу король, протянул ей руку, стал с нею танцевать, думая в сердце своем: "Такой красивой девушки я ни разу не видывал". Вот кончился танец, она поклонилась, и не успел король оглянуться, как она уже скрылась, и никто не знал куда. Позвали сторожей, что стояли у замка, спросили у них, но никто ее не видел.

А убежала она к себе в каморку, быстро сняла с себя платье, вымазала лицо и руки сажей, надела меховую мантию, и снова стала Дикаркой. Пришла она на кухню, хотела было приняться за работу - убирать золу, а повар и говорит:

- Это ты отложи до завтра, а свари мне сейчас для короля суп, мне тоже хочется заглянуть немного наверх. Но смотри мне, чтоб ни один волос в суп не попал, а то потом я не дам тебе ничего есть.

Повар ушел; и сварила Дикарка для короля суп; наварила она хлебной похлебки, постаралась сделать ее как можно получше, и когда похлебка сварилась, достала она свое золотое кольцо и бросила его в миску. Вот кончились танцы, и велел король принести ему суп; отведал он супа, и он так пришелся ему по вкусу, что ему показалось, будто лучшего он никогда не едал. Доел он всю миску и - увидел на дне золотое кольцо, и никакие мог понять, как оно туда попало. Велел он тогда позвать к себе повара. Испугался повар, услыхав о таком приказе, и говорит Дикарке:

- Ты, должно быть, уронила в суп волос; если это правда, я тебя побью.

Приходит повар к королю, а король его спрашивает, кто это суп варил? Говорит повар:

- Я его варил. А король говорит:

- Нет, это неправда, он сварен по-другому и куда лучше, чем прежде.

Отвечает повар:

- Должен признаться, что варил его не я, а варила его Дикарка.

И сказал король:

- Ступай и позови мне ее сюда. Пришла Дикарка, а король ее спрашивает:

- Ты кто такая?

- Я бедная сирота, нет у меня ни отца, ни матери. Спрашивает король дальше:

- А ты кем у меня работаешь в замке? Она отвечает:

- Да я ни к чему не пригодна, разве что только пинки да побои получать.

Спрашивает король дальше:

- А откуда ты взяла кольцо, которое оказалось в супе?

Ответила она:

- Об этом кольце я ничего не знаю.

Так и не смог король ничего узнать, и пришлось ему ее назад отослать.

Спустя некоторое время был устроен опять пир, и Дикарка попросила у повара позволенья, как и в прошлый раз, пойти туда поглядеть. Повар ответил:

- Ладно, но смотри, через полчаса назад возвращайся, да свари королю хлебной похлебки, которая ему так по вкусу пришлась.

Побежала она в свою каморку, быстро умылась, достала из ореховой скорлупы платье, что было серебряное, как луна, и надела его на себя. Поднялась она наверх в замок и была похожа на королевну. Вышел к ней навстречу король, был рад ее видеть опять, и как раз в то время начинался танец, - и они танцевали вместе. Но только кончился танец, она исчезла так быстро, что король не успел заметить, куда она скрылась. А убежала она к себе в каморку, стала снова Дикаркой и пошла на кухню варить хлебную похлебку. А повар был наверху; и вот достала она золотое, веретенце, бросила его, в миску и налила туда похлебку. Подали ее королю, и он ее ел, и похлебка ему понравилась так же, как и в прошлый раз; велел король позвать повара, и пришлось тому и на этот раз признаться, что эту похлебку варила Дикарка. Призвали Дикарку опять к королю, но она ответила, что для одного лишь годна, чтоб получать пинки да побои, и что о золотом веретенце она ничего не знает.

Устроил король в третий раз пир, и случилось все так же, как и прежде. И хотя повар сказал:

- Дикарка, а ты, видно, колдунья, должно быть в суп что-то подкладываешь, отчего становится он таким вкусным и нравится королю больше, чем тот, что варю я.

Но она долго его упрашивала, и, наконец, он отпустил ее на короткое время побывать на пиру. Надела она платье, что сияло, как звезды, и вошла в нем в зал. И снова король танцевал с прекрасной девушкой, и ему казалось, что она никогда еще не была такою красивой. В то время как он танцевал, надел он ей незаметно на палец золотое кольцо и велел, чтоб танцы продолжались подольше. Кончился танец, и он хотел удержать ее за руку, но она вырвалась и быстро затерялась среди гостей. Побежала она второпях в свою каморку под лестницей, но так как она пробыла в замке больше, чем полчаса, то она не успела снять с себя прекрасное платье, а набросила только меховую мантию, и не смогла второпях вымазаться вся сажей, и вот один палец остался у нее белым. Прибежала Дикарка на кухню, сварила королю хлебную похлебку и, только повар ушел, положила в нее золотое мотовило. Увидел король золотое мотовило на дне миски и велел позвать Дикарку. И вдруг он увидел, что у нее белый палец, а на пальце кольцо, которое он подарил ей во время танцев. Схватил он тогда ее за руку и крепко зажал, и только она хотела вырваться и убежать, вдруг распахнулась слегка меховая мантия и засверкало на ней звездное платье. Схватил король мантию и сорвал ее с нее. И вот стали видны золотые волосы, и она предстала перед ним во всей своей красоте, - никак нельзя уже было ей скрыться. А когда она смыла с лица сажу и золу, то стала она прекрасной, и подобной красоты еще никто на свете не видывал.

И сказал король:

- Ты моя милая невеста, и мы никогда с тобой не расстанемся.

А потом и свадьбу сыграли, и жили они в счастьи и довольстве до самой смерти.

0

23

Король Жезлов Сказочного Таро

Волшебный холм

Г. - Х. Андерсен

Перевод И. Разумовской, С. Самостреловой

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/king_wands.jpg

Юркие ящерицы так и шмыгали по растрескавшейся коре старого дерева. Они прекрасно понимали друг дружку - ведь разговор-то они вели по-ящеричьи.

- Нет, вы только послушайте, как гремит, как бурлит внутри волшебного холма, - сказала одна ящерица, - из-за их возни я уже две ночи глаз не смыкаю. Лучше бы у меня зубы болели, все равно нет покоя.

- Что-то они там внутри затевают! - сказала вторая ящерица. - На ночь они поднимают холм на четыре огненных столба, и он стоит так до самых петухов - видно, хотят его проветрить получше. А лесные девы разучивают новые танцы с притоптыванием. Что-то они там затевают.

- Интересно, что это за гости? - заволновались ящерицы. - И что там затевается? Послушайте только, как бурлит, как гремит!

В этот самый момент волшебный холм раздался, и оттуда, быстро перебирая ножками, вышла старая лесная дева. Спины у нее, правда, не было, но в остальном она выглядела вполне прилично. Она была дальней родственницей лесного царя, служила у него экономкой и носила на лбу янтарное сердце. Ноги ее так и мелькали - раз-два, раз-два! Ишь, как засеменила, и прямиком в болото, где жил козодой.

- Вас приглашают к лесному царю, праздник состоится сегодня ночью, - сказала она. - Но сначала мы хотели бы просить вас об одной услуге. Не согласитесь ли вы разнести приглашения? Ведь вы у себя приемов не устраиваете, не мешало бы другим помочь! Мы ждем к себе знатных иностранцев, троллей, если вам это что-нибудь говорит. И старый лесной царь не хочет ударить лицом в грязь.

- Кого приглашать? - спросил козодой.

- Ну, на большой бал мы зовем всех подряд, даже людей, если только они умеют разговаривать во сне или еще хоть чем-нибудь занимаются по нашей части. Но на ужин решено приглашать с большим выбором, только самую знать. Сколько я спорила с лесным царем! По-моему, привидения и то звать не стоит. Прежде всего надо пригласить морского царя с дочками. Они, правда, не очень любят бывать на суше, но мы посадим их на мокрые камни, а может, и еще что получше придумаем. Авось на этот раз они не откажутся. Затем нужно пригласить всех старых троллей высшего разряда, из тех, что с хвостами. Потом - водяного и домовых, а кроме того, я считаю, что нельзя обойти кладбищенскую свинью, трехногую лошадь без головы и гнома-церквушника. Правда, они относятся к нечистой силе другого рода и вроде бы состоят при церкви, но в конце концов это только их работа, а мы ведь все-таки в близком родстве, и они часто нас навещают.

- Хорошо! - сказал козодой и полетел созывать гостей.

А лесные девы уже кружились на волшебном холме.

Они разучивали танец с покрывалами, с длинными покрывалами, сотканными из тумана и лунного сияния. И те, кому такое по вкусу, нашли бы их танец очень красивым. Внутри холма все было вычищено и вылизано. Пол в огромной зале вымыли лунным светом, а стены протерли ведьминым салом, так что они сверкали, точно тюльпаны на солнце. Кухня ломилась от припасов, жарили на вертелах лягушек, начиняли детскими пальчиками колбасу из ужей, готовили салаты из поганок, моченых мышиных мордочек и цикуты. Пиво привезли от болотницы, из ее пивоварни, а игристое вино из селитры доставили прямо из кладбищенских склепов. Все готовили по лучшим рецептам, а на десерт собирались подать ржавые гвозди и битые церковные стекла.

Старый лесной царь велел почистить свою корону толченым грифелем, да не простым, а тем, которым писал первый ученик. Раздобыть такой грифель для лесного царя задача нелегкая! В спальне вешали занавеси и приклеивали их змеиной слюной. Словом, дым стоял коромыслом.

- Ну, теперь еще покурить конским волосом и свиной щетиной, и я считаю - мое дело сделано! - сказала старая лесная дева.

- Папочка! Милый! - приставала к лесному царю младшая дочь. - Ну, скажи, кто же все-таки эти знатные иностранцы?

- Ну что ж! - ответил царь. - Пожалуй, можно и сказать. Две мои дочки сегодня станут невестами. Двум из вас придется сегодня уехать в чужие края. Сегодня к нам приедет старый норвежский тролль, тот, что живет в Доврских горах. Сколько каменных замков у него понастроено на диких утесах! А сколько у него золотых копей - куда больше, чем думают. С ним едут два его сына, они должны присмотреть себе жен. Старый тролль - настоящий честный норвежец, прямой и веселый. Мы с ним давно знакомы, пили когда-то на брудершафт. Он приезжал сюда за женой, теперь ее уже нет в живых. Она была дочерью короля меловых утесов с острова Ме. И, как говорится, игра велась на мелок. Ох, и соскучился же я по старику троллю! Правда, про сыновей идет слух, будто они воспитаны неважно и большие задиры. Но, может, на них просто наговаривают. А женятся, так и образумятся. Надеюсь, вы сумеете прибрать их к рукам.

- Когда же они приедут? - спросила одна из дочерей.

- Все зависит от погоды и от ветра, - ответил лесной царь. - Не привыкли они экономить, плывут на корабле! Я советовал им ехать сушей через Швецию, но старый тролль до сих пор и смотреть не желает в ту сторону. Отстает он от жизни, вот что мне не нравится.

Вдруг вприпрыжку прибежали два болотных огонька, один старался обогнать другого и поэтому прибежал первым.

- Едут! Едут! - кричали они.

- Дайте-ка я надену корону, - распорядился лесной царь, - да встану там, где луна поярче светит.

Дочки подобрали свои длинные покрывала и присели чуть не до земли. Перед ними стоял Доврский тролль в короне из крепких сосулек и полированных еловых шишек. Он был закутан в медвежью шубу, а ноги его утопали в теплых сапогах. Сыновья же щеголяли без подтяжек и с голой грудью - они мнили себя богатырями.

- И это холм? - спросил младший и ткнул пальцем в волшебный холм. - У нас в Норвегии это называется ямой.

- Дети! - сказал старик. - Яма уходит вниз, Холм уходит вверх. У вас что, глаз нет?

Молодчики заявили, что удивляет их тут только одно - как это они сразу, без подготовки, понимают здешний язык.

- Не представляйтесь, - сказал старик. - Еще подумают, что вы совсем неученые.

Все вошли в волшебный холм. Там уже собралось изысканное общество, да так быстро, будто гостей ветром сюда принесло. В зале все было устроено так, что каждый из приглашенных чувствовал себя как дома. Водяные и русалки сидели в больших кадках с водой и говорили, что им очень уютно. Все вели себя за столом как положено, только молодые норвежские тролли сразу задрали ноги на стол - ведь, по их мнению, все, что они делали, было очень мило.

- А ну, убрать ноги из тарелок! - прикрикнул Доврский тролль, и братья послушались, хотя и не сразу.

Настал черед лесных дев показать, как они танцуют, и они исполнили и простые танцы, и танцы с притоптыванием, это у них ловко получалось! Потом пошел настоящий балет, тут полагалось "забываться в вихре пляски". Ух ты, как они начали вскидывать ноги! У всех в глазах зарябило: не поймешь, где руки, где ноги, где одна сестра, где другая, то колесом пройдутся, то волчком закружатся, так что в конце концов трехногой безголовой лошади стало дурно, и ей пришлось выйти из-за стола.

- Н-да, - сказал старый тролль, - лихо у них получается! Ну, а что они еще умеют делать, кроме как плясать, задирать ноги да крутиться волчком?

- Сейчас увидишь, - сказал лесной царь и вызвал младшую. Это была самая красивая из сестер, нежная и прозрачная, как лунный свет. Она положила в рот белую щепочку и стала невидимой, вот что она умела делать!

Однако Доврский тролль сказал, что не хотел бы иметь жену, умеющую проделывать такие фокусы, да и сыновьям его это вряд ли придется по вкусу.

Вторая сестра умела ходить сама с собою рядом, будто была собственной тенью, а ведь у троллей тени нет.

У третьей были совсем иные наклонности - она обучалась варить пиво у самой болотницы. Это она так искусно нашпиговала ольховые коряги светляками!

- Будет хорошей хозяйкой! - сказал старик тролль и подмигнул ей, но пива пить не стал, он не хотел пить слишком много.

Вышла вперед четвертая лесная дева, в руках у нее была большая золотая арфа. Она ударила по струнам раз, и гости подняли левую ногу, ведь все тролли - левши. Ударила второй, и все готовы были делать, что она прикажет.

- Какая опасная женщина! - сказал старик тролль, но сыновья его повернулись и пошли вон из холма: им все это уже надоело.

- А что умеет следующая? - спросил старый тролль.

- Я научилась любить все норвежское, - сказала пятая дочь. - И выйду замуж только за норвежца, я мечтаю попасть в Норвегию.

Но младшая сестра шепнула троллю на ухо:

- Просто она узнала из одной норвежской песни, что норвежские скалы выстоят, даже когда придет конец света. Вот она и хочет забраться на них - ужасно боится погибнуть.

- Хо-хо! - сказал старый тролль. - Ну и ладно! А где же седьмая и последняя?

- Сначала шестая, - сказал лесной царь, он-то умел считать. Но шестая ни за что не хотела показаться.

- Я только и умею, что говорить правду в глаза, - твердила она, - а этого никто не любит. Лучше уж я буду шить себе саван.

Дошла очередь и до седьмой, последней дочери. Что же умела она? О, эта умела рассказывать сказки, да к тому же сколько душе угодно.

- Вот мои пять пальцев, - сказал Доврский тролль, - расскажи мне сказку о каждом.

Лесная дева взяла его за руку и начала рассказывать, а он покатывался со смеху. Когда же она дошла до безымянного пальца, который носил золотое кольцо на талии, будто знал, что не миновать помолвки, старый тролль заявил:

- Держи мою руку покрепче. Она твоя. Я сам беру тебя в жены.

Но лесная дева ответила, что она еще не рассказала про безымянный палец и про мизинец.

И правда, где же мальчики? Они носились по полю и тушили болотные огоньки, которые чинно выстроились в ряд и приготовились к факельному шествию.

- Хватит лоботрясничать! Я нашел для вас мать! А вы можете жениться на своих тетках.

Но сыновья ответили, что им больше хочется произносить речи и пить на брудершафт, а жениться у них нет охоты. И они говорили речи, пили на брудершафт и опрокидывали стаканы вверх дном, хотели показать, что выпито все до капли. Потом они стащили с себя одежду и улеглись спать прямо на столе - стеснительностью они не отличались. А старый тролль отплясывал со своей молодой невестой и даже обменялся с ней башмаками, ведь это гораздо интереснее, чем меняться кольцами.

- Петух кричит, - сказала старая лесная дева, которая была за хозяйку. - Пора закрывать ставни, а то мы тут сгорим от солнца.

И холм закрылся.

А по растрескавшемуся старому дереву вверх и вниз сновали ящерицы, и одна сказала другой:

- Ах, мне так понравился старый норвежский тролль!

- А мне больше понравились сыновья, - сказал дождевой червяк, но ведь он был совсем слепой, бедняга.

0

24

Королева Жезлов Сказочного Таро

Кип, заколдованный кот

Шведская сказка

ППеревод Г.П.Шалаевой

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/queen_wands.jpg

Жила - была однажды королева, у которой была кошка. Также у нее был муж - король, прекрасное королевство, драгоценности и множество верных слуг. Но больше всего на свете королева любила свою кошку. Кошка была очень красива: с пышной серебристой шерстью и ярко - голубыми глазами. Она тоже очень любила королеву. Они всегда были вместе, и кошке было позволено есть за королевским столом.

Однажды у кошки появился котенок, и его назвали Кип.

- Ты счастливее меня, - сказала кошке королева. - У меня нет детей, а у тебя такой чудесный малыш, а ты покидаешь меня, оставляя его на мое попечение.

- Не плачьте, Ваше Высочество, - сказала кошка, которая была настолько же разумна, насколько красива. - Слезами горю не поможешь. Я обещаю вам, что скоро и вы родите малыша.

В ту же ночь кошка ушла в лес, чтобы найти своих сородичей, а через некоторое время королева родила прелестную дочь, которую назвали Ингрид.

Маленькая принцесса и котенок очень подружились. Они целыми днями вместе играли спали в одной кроватке. Но однажды котенок ночью отправился ловить мышей и исчез. Больше его никто не видел.

Прошли годы. Однажды принцесса Ингрид играла в саду с мячом. Она подбрасывала мяч вверх, как можно выше, забавляясь и смеясь. И вот, подброшенный ею мяч упал в кустарник с розами. Она отправилась искать его и услышала голос:

- Здравствуй, Ингрид!

Она посмотрела под ноги и увидела прелестного полосатого кота.

- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - спросила она.

- А ты разве не помнишь меня? Мое имя - Кип, - сказал кот.

- Я никогда не слышала этого имени, - ответила Ингрид.

- Я - Кип, - продолжал кот. - Маленьким я спал у тебя на руках. Но у детей, в отличие от котов, короткая память, - с сожалением сказал кот.

Вдруг рядом с принцессой появилась ее гувернантка, которая, увидев кота, закричала:

- Убирайся прочь, грязный воришка!

Услышав это, кот тотчас же исчез в кустах. Ингрид, задумавшись, пошла во дворец. Вечером, когда она лежала в постели, пришла королева пожелать ей спокойной ночи, и Ингрид спросила ее о коте.

- Да, действительно, так и было, - сказала королева. - Как бы я хотела увидеть Кипа еще раз.

На следующий день стояла ужасная жара и играть в саду было невозможно. Ингрид с гувернанткой отправились к опушке леса. Там они сели под тенистое дерево, и Ингрид стала тихонько напевать. Через некоторое время гувернантка заснула, по крайней мере, так показалось Ингрид.

Она вскочила и, бросившись в лес, стала громко звать:

- Кип, Кип!

Она увидела ручей и, сняв туфли, зашла в прохладную воду. Вдруг сзади послышался подозрительный шум.

Обернувшись, она увидела позади себя громадного черного чудовищного великана. Он схватил Ингрид за руки и зарычал страшным голосом:

- Пойдем со мной!

Он потащил ее за собой и шел так быстро, что Ингрид едва успевала за ним. Ее ноги стерлись до крови, но она не смела попросить его вернуться к ручью за своими башмаками. Ее слезы привели великана в бешенство.

- Я терпеть не могу слезливых детей, - заявил он. - Если ты не перестанешь, я убью тебя!

Он достал огромный нож и отрезал Ингрид ступни ног. Сунув их к себе в карман, он исчез в лесу.

Потрясенная и стонущая от боли, Ингрид упала на землю. Вдруг она услышала слабый свист.

- Помогите! - закричала она, что было сил.

- Иду-иду, - ответил ей голос. Это был Кип. Он ехал в своей собственной карете, запряженной великолепной лошадью. Он поднял Ингрид и бережно положил ее в карету.

Очнувшись и открыв глаза, Ингрид вдруг обнаружила, что лежит в мягкой белоснежной кровати, и Кип поит ее теплым молоком с ложечки. Ее ноги больше не болели, поскольку Кип смазал их волшебной мазью вербенного дерева.

- Постарайся не двигаться, - сказал Кип. - Поспи, пока не найду великана и не принесу назад твои ступни. Я закрою дверь на ключ, чтобы никто не потревожил тебя.

Кип сел в свою карету и поехал. Через некоторое время он увидел хижину великана. Он прислонился ухом к замочной скважине и стал слушать.

Великан разговаривал со своей женой.

- Гадкая плакса эта девчонка, - злобно говорил он. - Я должен убить ее.

- Ты успеешь сделать это и завтра, - ответила ему жена. - Мы зажарим ее и устроим вкусный ужин.

- Она слишком молода, - ответил людоед. - В этом возрасте они еще очень костлявые.

Пока они разговаривали. Кип пробрался в кухню и, взяв большую пачку соли, высыпал ее в готовящийся на плите суп. Затем он спрятался опять.

Вскоре жена людоеда принесла из кухни суп, и они принялись есть его огромными половниками. От большого количества соли у них пересохло в горле.

- Я пойду, пожалуй, к колодцу, попью, - сказал людоед.

- Я тоже, - ответила жена.

Когда они вышли, Кип пробрался в их хижину и вытащил из кармана людоедовой куртки ступни Ингрид. Он схватил их и помчался домой так быстро, как только мог.

Ингрид ждала его.

- Вот, возьми, - сказал Кип, - и не беспокойся. Я смажу их волшебной мазью, и они за секунду прирастут снова.

Он приложил отрезанные ступни к ногам Ингрид и смазал их волшебной мазью из вербены.

- Но ты не должна несколько дней вставать с постели - сказал он. - Завтра я отвезу тебя домой. Королева будет очень рада увидеть тебя живой и здоровой.

В самом деле королева была счастлива увидеть свою дочь снова. Взяв Ингрид из рук Кипа, она спросила его:

- Как мне отблагодарить тебя? Ты спас ей жизнь, а ее жизнь для меня дороже моей собственной.

- Не думай пока об этом, - ответил Кип. - Позаботься об Ингрид. Как - нибудь я попрошу у тебя помощи.

Кип сел в свою карету и вернулся домой.

Когда Ингрид услышала, что Кип уехал, она очень затосковала. Она не могла ни есть, ни пить и не думать ни о чем, кроме него. Ее мать приносила ей новые нарядные платья, экзотические фрукты и волшебные сказки, но ничто не могло рассеять грусть Ингрид.

- Я не знаю, что делать! - сказала королева, обращаясь к мужу - королю. - Я перепробовала все средства.

- Не все, - сказал задумчиво король.

- Что ты имеешь в виду? - спросила изумленная королева.

- Мы должны найти ей мужа. Может быть, это спасет ее от тоски.

Королева согласилась, и со всех концов во дворец съехались прекрасные молодые принцы. Выбрав самого отважного и красивого из них, Ингрид впервые улыбнулась, и они обручились.

Приближался день свадьбы. Звонили во все колокола. Во дворцовой церкви священник обвенчал молодых. После церемонии бракосочетания состоялся бал. Уже в конце бала появился Кип. Ингрид была очень рада увидеть его. Она обняла его и расцеловала.

- Я хочу попросить тебя об одном одолжении, - сказал Кип.

- Я исполню все, что ты пожелаешь, мой дорогой Кип, - сказала Ингрид.

- Разреши мне сегодня ночью лечь у твоих ног? - попросил он.

- И это все? Конечно, я разрешаю, - сказала Ингрид.

- Благодарю! - ответил Кип.

В эту ночь Кип спал у ног Ингрид. На следующее утро, проснувшись, Ингрид увидела на месте, где спал кот, прелестную молодую принцессу. Она поведала Ингрид странную историю. Она и ее мать были заколдованы злой волшебницей. Их чары должны были продолжаться до тех пор, пока они не устранят какое - нибудь большое зло. Мать Кипа умерла, так и не расколдовавшись. А Кип противостоял злу великана, и поэтому чары заклятья спали с него, и он стал принцессой.

Ингрид была очень рада за принцессу и пригласила ее жить во дворце. Вскоре принцессе нашли богатого молодого принца, и они поженились.

А потом у Ингрид с мужем и молодой принцессы с принцем появились дети, которые больше всего на свете любили слушать историю про Кипа - заколдованного кота.

0

25

Рыцарь Жезлов Сказочного Таро

Сивка Бурка

Русская народная сказка

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/knight_wands.jpg

Жил-был старик, у него было три сына. Старшие занимались хозяйством, были тороваты и щеголеваты, а младший Иван-дурак был так себе - любил в лес ходить по грибы, а дома все больше на печи сидел.

Пришло время старику умирать, вот он и наказывает сыновьям:

- Когда помру, вы три ночи подряд ходите ко мне на могилу, приносите мне хлеба.

Старика этого схоронили. Приходит ночь, надо большому брату идти на могилу, а ему не то лень, не то боится, он и говорит младшему брату:

- Ваня, замени меня в эту ночь, сходи к отцу на могилу. Я тебе пряник куплю.

Иван согласился, взял хлеба, пошел к отцу на могилу. Сел, дожидается. В полночь земля расступилась, отец поднимается из могилы и говорит:

- Кто тут? Ты ли, мой больший сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет? Иван отвечает:

- Это я, Иван, твой меньшой сын. А на Руси все спокойно.

Отец наелся хлеба и лег обратно в могилу. А Иван направился домой, дорогой набрал грибов. Приходит - старший сын его спрашивает:

- Видел отца?

- Видел.

- Ел он хлеб?

- Ел. Досыта наелся.

Настала вторая ночь. Надо идти среднему брату, а ему не то лень, не то боится, он и говорит:

- Ваня, сходи за меня к отцу. Я тебе лапти сплету.

- Ладно.

Взял Иван хлеба, пошел к отцу на могилу, сел, дожидается. В полночь земля расступилась, отец поднимается и спрашивает:

- Кто тут? Ты ли, мой средний сын? Скажи, что делается на Руси, собаки ли лают, волки ли воют, или мое чадо плачет?

Иван отвечает:

- Это я, Иван, твой меньшой сын. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван пошел домой, дорогой опять набрал грибов. Средний брат его спрашивает:

- Отец ел хлеб?

- Ел. Досыта наелся.

На третью ночь настала очередь идти Ивану. Он говорит братьям:

- Я две ночи ходил. Ступайте теперь вы к отцу на могилу, а я отдохну.

Братья ему отвечают:

- Что ты, Ваня, тебе стало там знакомо, иди лучше ты.

- Ну ладно.

Иван взял хлеба, пошел. В полночь земля расступается, отец поднялся из могилы:

- Кто тут? Ты ли, мой младший сын Ваня? Скажи, что делается на Руси, собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

- Здесь я, твой сын Ваня. А на Руси все спокойно.

Отец наелся хлеба и говорит ему:

- Один ты исполнил мой наказ, не побоялся три ночи ходить ко мне на могилу. Вот тебе узда. Выдь в чистое поле и крикни: "Сивко-бурко, вещий каурко, стань передо мной, как лист перед травой!" Конь к тебе прибежит, ты залезь ему в правое ухо, а вылезь в левое. Станешь куда какой молодец. Садись на коня и поезжай.

Иван взял узду, поблагодарил отца и пошел домой, дорогой опять набрал грибов. Дома братья его спрашивают:

- Видел отца? - Видел.

- Ел он хлеб?

- Отец наелся досыта и больше не велел приходить.

Живут двое братовей робят, а Иван-дурак ничего.
Вдруг от царя клич:

- Собирайтеся, бояре да дворяне, купцы да простой люд, на смотр царской дочери, Красоты Ненаглядной! Сидит она в высоком терему у окошка, золотом по серебру вышивает. Кто на своем коне до царевны доскочит, да с ее руки золотой перстень примет, за того она замуж пойдет!

Братья сбираются посмотреть, кто станет перстень добывать. Иван-дурак сидит на печи за трубой и бает:

- Братья! Дайте мне каку лошадь, я поеду посмотрю же.

- Э! - взъелись братья на него. - Сиди, дурак, на печи; чего ты поедешь? Людей, что ли, смешить!

Нет, от Ивана-дурака отступу нету! Братья не могли отбиться:

- Ну, ты возьми, дурак, вон трехногую кобыленку!

Сами уехали. Иван-дурак за ними на трехногой кобыленке поехал. Вот выезжает в чисто поле, в широко раздолье; слез с кобыленки, взял ее зарезал, кожу снял, повесил на поскотину, а мясо бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом:

- Сивко-бурко, вещий каурко, стань передо мной, как лист перед травой!

Сивко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в одно ушко залез - напился-наелся, в друго вылез - оделся, молодец такой стал, что и братьям не узнать!

Сел на сивка и поехал перстень добывать. Народу было тут видимо-невидимо; завидели молодца, все начали смотреть.

Иван-дурак с размаху нагнал, конь его скочил, и не достал до белой рученьки царевниной, до перстенька золотого только три бревна.

Видели, откуда приехал, а не видали, куда уехал!

А Иван-дурак воротился, коня отпустил, сам пришел домой, сел на печь. Вдруг братья приезжают и сказывают женам:

- Ну, жены, какой молодец приезжал, так мы такого сроду не видали! Портрет не достал только через три бревна. Видели, откуль приехал; не видали, куды уехал. Еще опять приедет...

Иван-дурак сидит на печи и говорит:

- Братья, не я ли то был?

- Куда, к черту, тебе быть! Сиди, дурак, на печи, да протирай нос-от.

Время идет. От царя тот же клич. Братья опять стали собираться, а Иван-дурак и говорит:

- Братья! Дайте мне каку-нибудь лошадь. Они отвечают:

- Сиди, дурак, дома! Другу лошадь ты станешь переводить!

Нет, отбиться не могли, велели опять взять хромую кобылешку. Иван-дурак и ту управил, заколол, кожу развесил на поскотине, а мясо бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом:

- Сивко-бурко, вещий каурко, стань передо мной, как лист перед травой!

Бурко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в право ухо залез - оделся, выскочил в лево - молодцом сделался, соскочил на коня, поехал; перстенька не достал только за два бревна. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал!

Бурка отпустил, а сам пошел домой; сел на печь, дожидается братовей. Братья приехали и сказывают:

- Бабы! Тот же молодец опять приезжал, да не достал портрет только за два бревна.

Иван-дурак и говорит им:

- Братья, не я ли то был?

- Сиди, дурак! Где, у черта, был!

Через немного времени от царя опять клич. Братья начали сбираться, а Иван-дурак и просит:

- Дайте, братья, каку-нибудь лошадь; я съезжу, посмотрю же.

- Сиди, дурак, дома! Докуда лошадей-то у нас станешь переводить?

Нет, отбиться не могли, бились, бились, велели взять паршивую кобылешку; сами уехали.

Иван-дурак и ту управил, зарезал, бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом:

- Сивко-бурко, вещий воронко!

Воронко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в одно ушко залез - напился-наелся, в друго вылез - молодцом оделся, сел на коня и поехал.

Как только доехал до царских чертогов, скочил конь, а Иван-от перстенек с царевниной ручки так и сорвал, да поцеловал Красу Ненаглядную в уста сахарные.

Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал!

Он так же каурка отпустил, пошел домой, сел на печь, ждет братовей. А палец с перстеньком тряпкой обмотал - дескать, сучком накололся. Братья приехали, сказывают:

- Ну, хозяйки! Тот же молодец как нагнал сегодня, так портрет и сорвал.

Иван-дурак сидит за трубой и бает:

- Братья, не я ли то был?

- Сиди, дурак! Где ты, у черта, был?

Чрез немного время царь устроил пир, созывает всех бояр, воевод, князей, думных, сенаторов, купцов, мещан и крестьян. И Ивановы братья поехали; Иван-дурак не отстал, сел где-то на печь за трубу, глядит, рот разинул.

Царевна потчует гостей, каждому подносит пива и смотрит, нет ли у кого на руке перстенька ее? - тот ее и жених.

Только нет ни у кого перстенька; а Ивана-дурака не видала, обошла. Гости разошлись.

На другой день царь сделал другой пир; опять жениха не нашли.

На третий день царевна так же стала из своих рук подносить гостям пиво; всех обошла, нет как нет перстенька.

"Что это, -думает она себе, -нет моего суженого!" Взглянула за трубу и увидела там Ивана-дурака; платьишко на нем худое, весь в саже, волосы дыбом. Она налила чарку пива, подносит ему, а братья глядят, да и думают: царевна-то и дураку-то подносит пиво!

Иван-дурак выпил, а царевна глядь - палец у него тряпкой замотанный.

- Зачем это, - говорит, - у тебя, молодца, рука тряпкой обвязана?

- За грибами ходил, да на сук напоролся!

- А ну-ка, развяжи-покажи!

Развязал-от он руку, а на пальце перстенек заветный, жаром горит.

Царевна обрадовалась, берет его за руку, ведет к отцу и говорит:

- Батюшка! Вот мой суженый.

Братовей тут ровно ножом но сердцу-то резнуло, думают: "Чего это царевна! Не с ума ли сошла? Дурака ведет в сужены".

Царь подходит и говорит:

- Какой это суженый! Он дурной, весь в саже.

Иван говорит царю:

- Дозволь мне умыться.

Царь дозволил. Иван вышел на двор и крикнул, как его отец учил:

- Сивко-бурко, вещий каурко, стань передо мной, как лист перед травой!

Откуда ни возьмись конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит.

Иван ему в правое ухо влез, из левого вылез и сделался опять таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Весь народ так и ахнул.

Разговоры тут коротки: веселым пирком да за свадебку. Наш Иван тут стал не Иван-дурак, а Иван - царский зять; оправился, очистился, молодец молодцом стал, не стали люди узнавать!

Тогда-то братья узнали, что значило ходить спать на могилу к отцу.

0

26

Паж Жезлов Сказочного Таро

Василиса Прекрасная

Русская сказка из сборника А.Н. Афанасьева

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/page_wands.jpg

В некотором царстве жил-был купец. Двенадцать лет жил он в супружестве и прижил только одну дочь, Василису Прекрасную. Когда мать скончалась, девочке было восемь лет. Умирая, купчиха призвала к себе дочку, вынула из-под одеяла куклу, отдала ей и сказала:

- Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. Я умираю и вместе с родительским благословением оставляю тебе вот эту куклу; береги ее всегда при себе и никому не показывай; а когда приключится тебе какое горе, дай ей поесть и спроси у нее совета. Покушает она и скажет тебе, чем помочь несчастью.

Затем мать поцеловала дочку и померла.

После смерти жены купец потужил, как следовало, а потом стал думать, как бы опять жениться. Он был человек хороший; за невестами дело не стало, но больше всех по нраву пришлась ему одна вдовушка. Она была уже в летах, имела своих двух дочерей, почти однолеток Василисе, - стало быть, и хозяйка, и мать опытная. Купец женился на вдовушке, но обманулся и не нашел в ней доброй матери для своей Василисы. Василиса была первая на все село красавица; мачеха и сестры завидовали ее красоте, мучили ее всевозможными работами, чтоб она от трудов похудела, а от ветру и солнца почернела; совсем житья не было!

Василиса все переносила безропотно и с каждым днем все хорошела и полнела, а между тем мачеха с дочками своими худела и дурнела от злости, несмотря на то, что они всегда сидели сложа руки, как барыни. Как же это так делалось? Василисе помогала ее куколка. Без этого где бы девочке сладить со всею работою! Зато Василиса сама, бывало, не съест, а уж куколке оставит самый лакомый кусочек, и вечером, как все улягутся, она запрется в чуланчике, где жила, и потчевает ее, приговаривая:

- На, куколка, покушай, моего горя послушай! Живу я в доме у батюшки, не вижу себе никакой радости; злая мачеха гонит меня с белого света. Научи ты меня, как мне быть и жить и что делать?

Куколка покушает, да потом и дает ей советы и утешает в горе, а наутро всякую работу справляет за Василису; та только отдыхает в холодочке да рвет цветочки, а у нее уж и гряды выполоты, и капуста полита, и вода наношена, и печь вытоплена. Куколка еще укажет Василисе и травку от загару. Хорошо было жить ей с куколкой.

Прошло несколько лет; Василиса выросла и стала невестой. Все женихи в городе присватываются к Василисе; на мачехиных дочерей никто и не посмотрит. Мачеха злится пуще прежнего и всем женихам отвечает:

- Не выдам меньшой прежде старших! А проводя женихов, побоями вымещает зло на Василисе. Вот однажды купцу понадобилось уехать из дому на долгое время ' по торговым делам. Мачеха и перешла на житье в другой дом, а возле этого дома был дремучий лес, а в лесу на поляне стояла избушка, а в избушке жила баба-яга; никого она к себе не подпускала и ела людей, как цыплят. Перебравшись на новоселье, купчиха то и дело посылала за чем-нибудь в лес ненавистную ей Василису, но эта завсегда возвращалась домой благополучно: куколка указывала ей дорогу и не подпускала к избушке бабы-яги.

Пришла осень. Мачеха раздала всем трем девушкам вечерние работы: одну заставила кружева плести, другую чулки вязать, а Василису прясть, и всем по урокам. Погасила огонь во всем доме, оставила только одну свечку там, где работали девушки, и сама легла спать. Девушки работали. Вот нагорело на свечке; одна из мачехиных дочерей взяла щипцы, чтоб поправить светильню, да вместо того, по приказу матери, как будто нечаянно и потушила свечку.

- Что теперь нам делать? - говорили девушки. - Огня нет в целом доме, а уроки наши не кончены. Надо сбегать за огнем к бабе-яге!

- Мне от булавок светло! - сказала та, что плела кружево. - Я не пойду.

- И я не пойду, - сказала та, что вязала чулок. - Мне от спиц светло!

- Тебе за огнем идти, - закричали обе. - Ступай к бабе-яге! И вытолкали Василису из горницы.

Василиса пошла в свой чуланчик, поставила перед куклою приготовленный ужин и сказала:

- На, куколка, покушай да моего горя послушай: меня посылают за огнем к бабе-яге; баба-яга съест меня!

Куколка поела, и глаза ее заблестели, как две свечки.

- Не бойся, Василисушка! - сказала она. - Ступай, куда посылают, только меня держи всегда при себе. При мне ничего не станется с тобой у бабы-яги.

Василиса собралась, положила куколку свою в карман и, перекрестившись, пошла в дремучий лес.

Идет она и дрожит. Вдруг скачет мимо ее всадник: сам белый, одет в белом, конь под ним белый, и сбруя на коне белая, - на дворе стало рассветать.

Идет она дальше, как скачет другой всадник: сам красный, одет в красном и на красном коне, - стало всходить солнце.

Василиса прошла всю-ночь и весь день, только к следующему вечеру вышла на полянку, где стояла избушка яги-бабы; забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские с глазами; вместо дверей у ворот - ноги человечьи, вместо запоров - руки, вместо замка - рот с острыми зубами. Василиса обомлела от ужаса и стала как вкопанная. Вдруг едет опять всадник: сам черный, одет во всем черном и на черном коне; подскакал к воротам бабы-яги и исчез, как сквозь землю провалился, - настала ночь. Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на заборе засветились глаза, и на всей поляне стало светло, как среди дня. Василиса дрожала со страху, но, не зная, куда бежать, оставалась на месте.

Скоро послышался в лесу страшный шум: деревья трещали, сухие листья хрустели; выехала из лесу баба-яга - в ступе едет, пестом погоняет, помелом след заметает. Подъехала к воротам, остановилась и, обнюхав вокруг себя, закричала:

- Фу, фу! Русским духом пахнет! Кто здесь?

Василиса подошла к старухе со страхом и, низко поклонясь, сказала:

- Это я, бабушка! Мачехины дочери прислали меня за огнем к тебе.

- Хорошо, - сказала баба-яга, - знаю я их, поживи ты наперед да поработай у меня, тогда и дам тебе огня; а коли нет, так я тебя съем! Потом обратилась к воротам и вскрикнула:

- Эй, запоры мои крепкие, отомкнитесь; ворота мои широкие, отворитесь!

Ворота отворились, а баба-яга въехала, посвистывая, за нею вошла Василиса, а потом опять все заперлось.

Войдя в горницу, баба-яга растянулась и говорит Василисе:

- Подавай-ка сюда, что там есть в печи: я есть хочу. Василиса зажгла лучину от тех черепов, что на заборе, и начала таскать из печки да подавать яге кушанье, а кушанья настряпано было человек на десять; из погреба принесла она квасу, меду, пива и вина. Все съела, все выпила старуха; Василисе оставила только щец немножко, краюшку хлеба да кусочек поросятины. Стала яга-баба спать ложиться и говорит:

- Когда завтра я уеду, ты смотри - двор вычисти, избу вымети, обед состряпай, белье приготовь да пойди в закром, возьми четверть пшеницы и очисть ее от чернушки. Да чтоб все было сделано, а не то - съем тебя!

После такого наказу баба-яга захрапела; а Василиса поставила старухины объедки перед куклою, залилась слезами и говорила:

- На, куколка, покушай, моего горя послушай! Тяжелую дала мне яга-баба работу и грозится съесть меня, коли всего не исполню; помоги мне!

Кукла ответила:

- Не бойся, Василиса Прекрасная! Поужинай, помолися да спать ложися; утро мудреней вечера!

Ранешенько проснулась Василиса, а баба-яга уже встала, выглянула в окно: у черепов глаза потухают; вот мелькнул белый всадник - и совсем рассвело. Баба-яга вышла на двор, свистнула - перед ней явилась ступа с пестом и помелом. Промелькнул красный всадник - взошло солнце. Баба-яга села в ступу и выехала со двора, пестом погоняет, помелом след заметает. Осталась Василиса одна, осмотрела дом бабы-яги, подивилась изобилью во всем и остановилась в раздумье: за какую работу ей прежде всего приняться. Глядит, а вся работа уже сделана; куколка выбирала из пшеницы последние зерна чернушки.

- Ах ты, избавительница моя! - сказала Василиса куколке. - Ты от беды меня спасла.

- Тебе осталось только обед состряпать, - отвечала куколка, влезая в карман Василисы. - Состряпай с богом, да и отдыхай на здоровье!

К вечеру Василиса собрала на стол и ждет бабу-ягу. Начало смеркаться, мелькнул за воротами черный всадник - и совсем стемнело; только светились глаза у черепов. Затрещали деревья, захрустели листья - едет баба-яга. Василиса встретила ее.

- Все ли сделано? - спрашивает яга.

- Изволь посмотреть сама, бабушка! - молвила Василиса.

Баба-яга все осмотрела, подосадовала, что не за что рассердиться, и сказала:

- Ну, хорошо! Потом крикнула'

- Верные мои слуги, сердечные други, смолите мою пшеницу!

Явились три пары рук, схватили пшеницу и унесли вон из глаз. Баба-яга наелась, стала ложиться спать и опять дала приказ Василисе:

- Завтра сделай ты то же, что и нынче, да сверх того возьми из закрома мак да очисти его от земли по зернышку, вишь, кто-то по злобе земли в него намешал!

Сказала старуха, повернулась к стене и захрапела, а Василиса принялась кормить свою куколку. Куколка поела и сказала ей по-вчерашнему:

- Молись богу да ложись спать: утро вечера мудренее, все будет сделано, Василисушка!

Наутро баба-яга опять уехала в ступе со двора, а Василиса с куколкой всю работу тотчас исправили. Старуха воротилась, оглядела все и крикнула:

- Верные мои слуги, сердечные други, выжмите из маку масло! Явились три пары рук, схватили мак и унесли из глаз. Баба-яга села обедать; она ест, а Василиса стоит молча.

- Что ж ты ничего не говоришь со мною? - сказала баба-яга. - Стоишь как немая?

- Не смела, - отвечала Василиса, - а если позволишь, то мне хотелось бы спросить тебя кой о чем.

- Спрашивай; только не всякий вопрос к добру ведет: много будешь знать, скоро состаришься!

- Я хочу спросить тебя, бабушка, только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?

- Это день мой ясный, - отвечала баба-яга.

- Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет; это кто такой?

- Это мое солнышко красное! - отвечала баба-яга.

- А что значит черный всадник, который 'обогнал меня у самых твоих ворот, бабушка?

- Это ночь моя темная - всё мои слуги верные! Василиса вспомнила о трех парах рук и молчала.

- Что ж ты еще не спрашиваешь? - молвила баба-яга.

- Будет с меня и этого; сама ж ты, бабушка, сказала, что много узнаешь - состаришься.

- Хорошо, - сказала баба-яга, - что ты спрашиваешь только о том, что видала за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из избы выносили, и слишком любопытных ем! Теперь я тебя спрошу: как успеваешь ты исполнять работу, которую я задаю тебе?

- Мне помогает благословение моей матери, - отвечала Василиса.

- Так вот что! Убирайся же ты от меня, благословенная дочка! Не нужно мне благословенных.

Вытащила она Василису из горницы и вытолкала за ворота, сняла с забора один череп с горящими глазами и, наткнув на палку, отдала ей и сказала:

- Вот тебе огонь для мачехиных дочек, возьми его; они ведь за этим тебя сюда и прислали.

Бегом пустилась Василиса при свете черепа, который погас только с наступлением утра, и наконец к вечеру другого дня добралась до своего дома. Подходя к воротам, она хотела было бросить череп: "Верно, дома, - думает себе, - уж больше в огне не нуждаются". Но вдруг послышался глухой голос из черепа:

- Не бросай меня, неси к мачехе!

Она взглянула на дом мачехи и, не видя ни в одном окне огонька, решилась идти туда с черепом. Впервые встретили ее ласково и рассказали, что с той поры, как она ушла, у них не было в доме огня: сами высечь никак не могли, а который огонь приносили от соседей - тот погасал, как только входили с ним в горницу.

- Авось твой огонь будет держаться! - сказала мачеха. Внесли череп в горницу; а глаза из черепа так и глядят на мачеху и ее дочерей, так и жгут! Те было прятаться, но куда ни бросятся - глаза всюду за ними так и следят; к утру совсем сожгло их в уголь; одной Василисы не тронуло.

Поутру Василиса зарыла череп в землю, заперла дом на замок, пошла в город и попросилась на житье к одной безродной старушке; живет себе и поджидает отца. Вот как-то говорит она старушке:

- Скучно мне сидеть без дела, бабушка! Сходи, купи мне льну самого лучшего; я хоть прясть буду.

Старушка купила льну хорошего; Василиса села за дело, работа так и горит у нее, и пряжа выходит ровная да тонкая, как волосок. Набралось пряжи много; пора бы и за тканье приниматься, да таких берд не найдут, чтобы годились на Василисину пряжу; никто не берется и сделать-то. Василиса стала просить свою куколку, та и говорит:

- Принеси-ка мне какое-нибудь старое бердо, да старый челнок, да лошадиной гривы; я все тебе смастерю.

Василиса добыла все, что надо, и легла спать, а кукла за ночь приготовила славный стан. К концу зимы и полотно выткано, да такое тонкое, что сквозь иглу вместо нитки продеть можно. Весною полотно выбелили, и Василиса говорит старухе:

- Продай, бабушка, это полотно, а деньги возьми себе. Старуха взглянула на товар и ахнула:

- Нет, дитятко! Такого полотна, кроме царя, носить некому; понесу во дворец.

Пошла старуха к царским палатам да все мимо окон похаживает. Царь увидал и спросил:

- Что тебе, старушка, надобно?

- Ваше царское величество, - отвечает старуха, - я принесла диковинный товар; никому, окроме тебя, показать не хочу.

Царь приказал впустить к себе старуху и как увидел полотно - вздивовался.

- Что хочешь за него? - спросил царь.

- Ему цены нет, царь-батюшка! Я тебе в дар его принесла.

Поблагодарил царь и отпустил старуху с подарками.

Стали царю из того полотна сорочки шить; вскроили, да нигде не могли найти швеи, которая взялась бы их работать. Долго искали; наконец царь позвал старуху и сказал:

- Умела ты напрясть и соткать такое полотно, умей из него и сорочки сшить.

- Не я, государь, пряла и соткала полотно, - сказала старуха, - это работа приемыша моего - девушки.

- Ну так пусть и сошьет она!

Воротилась старушка домой и рассказала обо всем Василисе.

- Я знала, - говорит ей Василиса, - что эта работа моих рук не минует.

Заперлась в свою горницу, принялась за работу; шила она не покладываючи рук, и скоро дюжина сорочек была готова.

Старуха понесла к царю сорочки, а Василиса умылась, причесалась, оделась и села под окном. Сидит себе и ждет, что будет. Видит: на двор к старухе идет царский слуга; вошел в горницу и говорит:

- Царь-государь хочет видеть искусницу, что работала ему сорочки, и наградить ее из своих царских рук.

Пошла Василиса и явилась пред очи царские. Как увидел царь Василису Прекрасную, так и влюбился в нее без памяти.

- Нет, - говорит он, - красавица моя! Не расстанусь я с тобою; ты будешь моей женою.

Тут взял царь Василису за белые руки, посадил ее подле себя, а там и свадебку сыграли. Скоро воротился и отец Василисы, порадовался об ее судьбе и остался жить при дочери. Старушку Василиса взяла к себе, а куколку по конец жизни своей всегда носила в кармане.

0

27

Король Кубков Сказочного Таро

Чаша Кормака, или Приключение Кормака в Обетованной стране

Ирландское предание

Перевод - А.Смирнова

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/king_cups.jpg

Чаша Кормака - это золотая чаша, которой он обладал. Вот каким образом была она обретена. Однажды на рассвете в месяце мае <...> был один на Валу Теа в Таре. Он увидел идущего к нему степенного седоволосого воина в пурпурном, украшенном бахромой плаще, в складчатой, вытканной золотом рубахе и тупоносых башмаках из белой бронзы между ступнями его и землей. Серебряная ветвь с тремя золотыми яблоками была на его плече. Так сладко и весело было слушать музыку, которую издавала ветвь, что мужчины, страдающие от ран, или женщины в родах, или люди в болезнях засыпали под мелодию, которая звучала, если потрясти этой ветвью. Воин приветствовал Кормака. Кормак приветствовал его.

"Откуда пришел ты, о воин?" - спросил Кормак.

"Из страны, - отвечал тот, - в которой нет ничего, кроме правды, и нет там ни возраста, ни дряхления, ни уныния, ни печали, ни зависти, ни ревности, ни ненависти, ни гордыни".

"У нас не так, - сказал Кормак.

"Вопрос, о воин: не заключить ли нам союз?"

"Я бы очень хотел этого".

Так они стали союзниками.

"Отдай мне ветвь!" - сказал Кормак.

"Я отдам ее, - сказал воин, - при условии, что три милости, которые я попрошу в Таре, будут мне пожалованы в ответ".

"Они будут пожалованы тебе", - сказал Кормак.

Тогда воин связал Кормака его обещанием, оставил ветвь и пошел прочь; и Кормак не знал, куда он ушел. Кормак возвратился во дворец, и домочадцы изумились ветви. Кормак потряс ею на них и вверг их в дремоту от сего часа до того же времени следующего дня. К концу года воин пришел и попросил у Кормака возмещение, оговоренное за его ветвь.

"Оно будет дано", - сказал Кормак.

"Сегодня я возьму твою дочь Айльбе", - сказал воин.

Так он забрал девушку с собой. Женщины Тары испустили три громких крика вслед дочери короля Эрина. Но Кормак потряс ветвью на них, так что изгнал из всех них горе и вверг их в сон.

Месяц спустя воин возвратился и взял с собой Карпре Лифехайра, сына Кормака. Скорбь и плач не прекращались в Таре о потере мальчика, и той ночью никто не ел и не спал, и были они в горе и чрезвычайном унынии. Но Кормак потряс на них ветвью, и их печаль покинула их. Тот же воин пришел в третий раз.

"Что попросишь ты сегодня?" - спросил Кормак.

"Твою жену, - сказал тот, - именно Этне Широкобедрую, дочь Дунланга, короля Лейнстера".

Затем он увел женщину с собою прочь.

Этого Кормак перенести не мог. Он пошел вслед за ними, и всякий последовал ему. Посреди равнины пал на них великий туман, и Кормак обнаружил, что он один. Была посреди равнины большая крепость с бронзовой стеною вокруг нее. В крепости был дом из белого серебра, и был он наполовину крыт крыльями белых птиц. При доме было изрядное скопление всадников с охапками крыльев белых птиц за пазухой, чтобы крыть дом. Налетал порыв ветра и уносил все то, что они покрыли.

Кормак увидел человека, разжигавшего огонь, и ветвистый ствол дуба был брошен в огонь, с макушкой и корнями. Когда человек пришел снова с другим дубом, горение первого закончилось. Затем Кормак увидел другую королевскую крепость и другую бронзовую стену вокруг нее. Было внутри нее четыре дворца. Он вошел в крепость и увидел обширный дворец с бронзовыми балками, сплетенный из серебра, и с крышей из крыльев белых птиц. Затем он увидел в ограде сверкающий источник с пятью ручьями, истекающими из него, и людей, по очереди пьющих их воду. Над источником росли девять орешников Буан. Пурпурные орешники роняли свои орехи в источник, и пять лососей, которые были в нем, раскалывали их и посылали их скорлупки плыть по течению ручьев. Между тем звук от истечения этих ручьев был более мелодичен, чем любая музыка, что пели люди.

Он вошел во дворец. Там внутри находилась пара, ожидающая его. Внешность воина была замечательна благодаря красоте его облика, сообразности его стати и изумительности его лица. Девушка вместе с ним, зрелая, желтоволосая, с золотой повязкой на голове, была милее всех женщин мира. Ноги Кормака были омыты невидимыми руками. Была там купальня в маленьком пруду, где не было нужды в прислуге. Нагретые камни сами собой погружались в воду и всплывали из нее.

После девяти часов пребывания там, они увидели человека, входившего в дом. В его правой руке был дровяной топор, в левой руке - колода, а за его спиной - свинья.

"Пора приготовить что-нибудь, - сказал воин, - поскольку здесь находится благородный гость".

Человек ударил свинью и убил ее. И он рассек свою колоду так, что у него получилось три груды щепок. Свинья была брошена в котел.

"Пора тебе перевернуть ее", - сказал воин.

"Это было бы бесполезно, - сказал стряпалыцик, - ибо никогда, никогда свинья не будет сварена, покуда на каждую четверть ее не расскажут быль".

"Тогда, - сказал воин, - расскажи нам первую быль".

"Однажды, - сказал тот, - когда я обходил землю, я нашел коров другого человека на своей вотчине и привел их с собой в загон для скота. Владелец коров последовал за мной и сказал, что даст мне награду, если я выпущу его коров на волю. Я отдал ему его коров. Он дал мне свинью, топор и колоду, - чтобы зарубать свинью топором каждой ночью, а колоду им рассекать, и тогда было бы довольно дров, чтобы сварить свинью, а также и для дворца. И, более того, свинья будет оживать на следующее утро, а колода будет целой. И с той поры до сего дня они таковы".

"Действительно, этот рассказ правдив", - сказал воин. Свинью повернули в котле - и лишь одну ее четверть нашли готовой.

"Дайте нам другой правдивый рассказ", - сказали все.

"Я расскажу один, - сказал воин. - Пришло время пахать. Когда мы захотели вспахать это поле с краю, оно оказалось вспаханным, пройденным бороной и засеянным пшеницей. Когда мы захотели собрать ее, жатва оказалась заскирдованной в поле. Когда мы захотели перетащить ее оттуда к себе, она вся оказалась заперта в одном крытом овине. Мы питаемся ею с той поры по сей день, но ее нисколько ни больше, ни меньше".

Тогда свинью повернули в котле - и другая ее четверть оказалась готовой.

"Теперь моя очередь, - сказал женщина. - У меня есть семь коров и семь овец. Молока семи коров хватает для народа Обетованной Страны. Из шерсти семи овец делается вся одежда, в которой он ходит".

На этом рассказе сварилась третья четверть свиньи.

"Теперь твоя очередь", - сказали они Кормаку.

Тогда Кормак рассказал, как его жена, сын и дочь были взяты у него и как он сам следовал за ними, пока не пришел к этому дому.

И на этом свинья сварилась целиком. Тогда они разрезали свинью, и перед Кормаком была положена его доля.

"Я никогда не ем пищи, - сказал Кормак, - без пятидесяти в моем обществе". Воин спел ему песнь и погрузил его в сон. После этого он пробудился и увидел пятьдесят воинов, своего сына, свою жену и свою дочь вместе с собой. Вслед за этим дух его укрепился. Тогда их наделили пивом и пищей, и они стали счастливы и радостны. В руке воина помещалась золотая чаша. Кормак изумлялся чаше, из-за множества ликов на ней и странности исполнения.

"Есть нечто в ней еще более странное, - сказал воин. - Пусть под ней будут сказаны три лжи, и она расколется натрое. Потом пусть под ней будут сделаны три справедливых утверждения, и она соединится вновь, какой была прежде".

Воин сказал под ней три лжи, и она раскололась на три части.

"Было бы хорошо произнести истину, - сказал воин, - ради восстановления чаши. Я заявляю, о Кормак, - сказал он, - что до сего дня ни твоя жена, ни твоя дочь не видели лица мужчины с тех пор, как были взяты от тебя из Тары, и что твой сын не видел женского лица".

Вслед за этим чаша стала целой.

"Возьми теперь свою семью, - сказал воин, - и возьми чашу, дабы ты мог иметь ее для различения между правдой и ложью. И у тебя будет ветвь для музыки и наслаждения. А в день, когда ты умрешь, все это будет взято от тебя. Я Мананнан, сын Лира, - сказал он, - король Обетованной Страны; показать эту Страну было целью, ради которой я увлек тебя сюда. Толпа всадников, кроющих дом, которую ты узрел,- это люди ремесел Ирландии, собирающие скот и богатство, которые обращаются в ничто. Человек, которого ты видел разжигающим огонь, - это расточительный юный хозяин, и из своего хозяйства он платит за все, что истребляет. Источник, который ты видел, с пятью ручьями из него, - это Источник Знания, а ручьи суть пять чувств, через которые обретается знание. И ни у кого не будет знания, кто не выпьет глотка из самого источника и из ручьев. Люди многих ремесел, - это те, кто пьет из них всех".

На следующее утро, когда Кормак поднялся, он обнаружил себя на лугу у Тары, со своей женой, своим сыном и своей дочерью, и у него были его Ветвь и Чаша.

0

28

Королева Кубков Сказочного Таро

Принц и черепаха

Арабская Сказка из цикла 1001 ночи

Перевод Shellir

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/queen_cups.jpg

Дошло до меня, о счастливый царь, что жил у истоков времен могущественный султан, которого Аллах благословил тремя сыновьями: самого старшего звали Али, среднего Хусейн, а самого младшего - Мохаммад. Все они были сильными мужчинами и отважными воинами, но младший сын выделялся среди них и красой, и храбростью, и щедростью. Их отец любил их одинаково, и, по велению своего справедливого сердца, решил разделить все свои богатства и земли между ними поровну.

Когда сыновья султана вошли в брачный возраст, султан призвал к себе великомудрого визиря и сказал:

"О визирь, я хочу найти жен для моих трех сыновей, и я призвал тебя чтобы ты дал мне хороший совет"

Визирь думал целый час, а затем ответил, низко склонившись перед султаном:

"О повелитель! Дело, с которым вы обратились ко мне, весьма деликатно, и трудно предсказать заранее, какой выбор и какие действия будут в конечном итоге к добру, а какие ко злу, ведь судьба идет своими путями, и не смертным пытаться изменить ее. Но я предлагаю сделать вот что: пусть три принца выйдут на террасу, вооружившись луками и стрелами. Пусть завяжут им глаза, и пусть покружатся вокруг себя, как делают дервиши во время их праздников, а потом пусть выпустят свои стрелы, а в каком доме упадет стрела, там и надо искать жену для принца. И сама судьба сосватает вашим сыновьям жен".

"Твой совет хорош, и именно так я и поступлю!", воскликнул султан.

Как только его сыновья вернулись с охоты, он рассказал им об испытании, которое их ждет, и повелел им немедленно взять стрелы и луки идти на террасу.

Садовники и парковые прислужники, затаив дыхание, глядели, как трем любимым сыновьям султана завязали глаза. Старший сын покрутился вокруг себя, и выпустил свою стрелу. Она вылетела далеко за пределы дворца и упала на дворе самого высокородного и именитого паши.

В точности так же, как и старший, второй принц послал свою стрелу, и стрела упала на дворе военачальника армиями султана.

Но когда Мохаммад выпустил свою стрелу, она упала на дворе дома, владельца которого никто не знал.

Султан вместе со своей свитой выехал из дворца, чтобы посетить все три дома, и увидел, что дочери паши и главнокомандующего были ликами подобны полным лунам, а грациозностью не уступали легконогим горным сернам. Но когда султан вошел в третий дом, он не нашел там ни единой живой души, кроме огромной сморщенной черепахи.

Султан решил, что его младший сын не может взять в жены черепаху, и решил повторить испытание снова.

Младший принц выстрелил еще раз, но стрела опять упала во двор того самого дома.

Султан пришел в ярость, и воскликнул: "Иншалла! Твои стрелы сегодня будто прокляты! Молись пророку!"

"Да будет благословенно имя пророка, и да будет мир в сердцах тех, кто верит в него и следует за ним!", ответил Мохаммед.

"Теперь обратись к имени Аллаха", сказал отец, "и сразу после этого стреляй"

"Велик Аллах и милосерден!", произнес Мохаммад, натянул свой лук и снова выпустил стрелу, и вскоре воткнулась она в стену того самого дома, где жила большая одинокая черепаха.

Когда султан увидел это, у него не осталось сомнений, что судьбой его младшему сыну наречена в первые жены именно эта черепаха, он решил предложить Мохаммаду остаться холостяком, и сказал он:

"Сын мой, черепаха не принадлежит к племени людей, она не знает наших обычаев, не принадлежит к нашей вере, и лучше бы тебе совсем не жениться, пока Аллах не пошлет тебе какой-нибудь другой знак"

Но юный Мохаммад не согласился с отцом и воскликнул:

"Я клянусь добродетелью пророка (да будет благословенно имя его!), что время моего целомудрия истекло. Если эта огромная черепаха предназначена мне судьбой, я женюсь на ней".

"Я и сам вижу, что она предназначена тебе судьбой!", закричал султан, "Но ведь это противоестественно - жениться на черепахе! Где это видано?"

"Отец мой, поверь мне, я не питаю никакой склонности к черепахам, и это будет единственная черепаха среди моих жен!"

Султан, который любил своего сына, не стал более возражать, но если свадьбы Али и Хусейна праздновались с большим размахом и в великой роскоши, и длились пиры сорок дней и сорок ночей, то на свадьбу Мохаммада не пришли ни братья его с женами своими, ни важные сановники, паши и эмиры, ни даже купцы, зато они сделали все возможное, чтобы испортить юному принцу этот праздник.

Бедный Мохаммад был оскорблен насмешками и издевательствами, которые теперь постоянно раздавались у него за спиной, но никто так ничего и не узнал о его первой брачной ночи, и только Аллаху ведомо, что произошло между ним и черепахой, когда удалились они в свои брачные покои. Никто в тех землях даже и вообразить не мог, как может молодой и страстный юноша соединиться с черепахой, пусть даже она размером с бочонок.

После того, как султан женил своих сыновей, годы и заботы стали подтачивать его здоровье, и разочарование в поступке младшего сына, Мохаммада, тоже не улучшало его самочувствия - спина султана согнулась, а кости истончились, он пожелтел и стал чахнуть, он потерял аппетит, а вслед за тем и зрение его ослабло, так что стал он почти слепым.

Три принца, которые горячо любили отца, решили более не оставлять его здоровья на попечении суеверных гаремных женщин. Они собрались вместе и явились к султану, и поцеловав его руки, сказали: "Дражайший отец, твой лик пожелтел, аппетит почти исчез, и зрение изменило тебе. Если так будет продолжаться и дальше, то скоро нам придется рвать на себе одежды от горя, что мы потеряли опору и исток всей нашей жизни. Поэтому вы должны выслушать наш совет и последовать ему. Мы решили, что с этого момента заботы о тебе возьмут на себя наши первые жены, а не гаремные ведьмы. Они будут готовить для тебя еду, ибо весьма искусны в этих вещах, и их изысканные яства, возможно, вернут тебе утраченный аппетит, а вслед за тем к тебе вернутся и силы, и здоровье, и зрение".

Султан был глубоко тронут этой заботой своих сыновей.

"Да изольется на вас благословение Аллаха!", сказал он. "Но я боюсь, что вашим женам тяжело будет брать на себя такие заботы".

"Заботы?", вскричали сыновья. "Наши жены беспрекословно подчиняются нам, и нет для них сейчас более важных дел, чем приготовить такие яства, что излечат тебя, отца их мужей! Мы решили, что наши жены приготовят тебе свои лучшие блюда, а ты выберешь самое лучшее, то, которое понравится тебе и на вид, и на запах, и на вкус".

"Вы лучше знаете, сыновья мои, что следует делать", ответил султан и крепко обнял своих детей.

Радостными вернулись все три принца к их женам, и велели им приготовить самые восхитительные и прекрасные блюда, какие они только смогут придумать, и каждый из них потом прибавил:

"Это очень важно, чтобы отец выбрал блюдо именно из нашего дома".

Когда они отдали свои распоряжения, старшие братья стали поддразнивать Мохаммада и спрашивать его, как же его черепаха будет готовить еду, у нее же и рук-то нет, но тот встретил их шутки спокойной улыбкой.

А его жена, большая черепаха, только и ждала подобной возможности, чтобы показать, на что она способна. Она сразу же принялась за работу, и сначала она отправила служку к первой своей невестке, с просьбой собрать и прислать ей все экскременты крыс и мышей, что она только сможет найти в доме, чтобы черепаха могла использовать их вместо приправы для рисовых блюд, что она готовит султану.

"Покуда есть Аллах в небе, я не сделаю этого!", сказала себе жена Али. "Если уж это и впрямь такая хорошая приправа, то пусть черепаха сама ее собирает. А то, что найдется, я и сама использую".

И она громко сказала служке:

"Возвращайся к хозяйке, и скажи, что у меня осталось очень мало мышиных и крысиных экскрементов, нечем делиться".

Когда слуга вернулся к черепахе, она весело хихикнула, и послала его к жене Хусейна с просьбой собрать для нее весь куриный и голубиный помет, который та только сможет найти. Но вскоре слуга вернулся, и передал черепахе грубый и нелюбезный ответ другой ее невестки.

Несмотря на грубость, черепаха так обрадовалась, что даже опрокинулась на спину и задрыгала лапами.

Когда она вдоволь нахохоталась, черепаха принялась за дело, и быстро приготовила то мясо, которое она готовила лучше всего, и рис с травами, который получался у нее столь нежным и рассыпчатым, что просто таял во рту. Она выбрала лучшее большое блюдо, красиво разложила на нем еду, накрыла крышкой и обмотала сверху салфеткой, чтобы оно не остыло. Потом она дала блюдо слуге и велела быстрей нести еду султану, и другие невестки тоже отправили свою еду со своими рабами.

Меж тем подошло время обеда, султан сел перед тремя присланными блюдами, и сначала снял крышку с того блюда, что приготовила жена старшего сына, но оттуда поднялся такой вонючий и отвратительный пар, что и слона сбило бы с ног этой вонью.

Султан был так поражен этим зловонием, что кубарем выкатился из-за стола, и сыновьям пришлось изрядно потрудиться, чтобы привести его в чувство. Султану принесли воды, и он сидел на полу и проклинал на все лады свою старшую сноху. Но вскоре он успокоился, и согласился попробовать второе блюдо, но как только поднял крышку, от туда ударил такой мощный запах горелого птичьего помета, что у султана перехватило дыхание и он решил, что пришел его смертный час. Еду поспешно унесли, распахнули все окна и стали воскурять в зале ладан и сандал, и когда воздух очистился, султан наконец сказал:

"Что такого дурного я сделал вашим женам, сыновья мои, что они пытаются до срока свести меня в могилу?"

Старшие сыновья только и могли ответить, что они и сами ничего не понимают, но в это время молодой Мохаммад поцеловал руку его отца и просил забыть о предыдущих неудачах и попробовать третье блюдо.

"Зачем ты так говоришь, Мохаммад? Ты, верно решил подшутить над старым больным отцом! Если человеческие женщины готовят так скверно, то что мне ждать от стряпни твоей черепахи? Я вижу, что вы поклялись между собой, что прикончите меня!"

Но Мохаммад пал на колени и поклялся своей жизнью и верой, что третье блюдо вовсе не такое, как первые два, и что он сам съест его до последней крошки, если отцу оно не понравится. Он убеждал с таким пылом и смирением, что султан наконец отошел подальше и велел рабу снять крышку с третьего блюда, а сам тем временем бормотал: "Даруй мне защиту, Аллах всемогущий!"

Но восхитительный запах донесся от блюда, которое приготовила черепаха. И запах этот изгнал боль из сердца старого султана, и из его легких, разбудил его потерянный аппетит, и прояснил его зрение. Султан ел целый час без остановки, и съел до крошки и рис и мясо, что приготовила ему младшая невестка, и запил еду превосходным мускусным шербетом на талом снегу, пока, наконец, не откинулся на шелковые подушки.

Совершенно восхищенный, султан возблагодарил Аллаха и похвалил еду, что сготовила черепаха. Мохаммад принял его слова скромно, чтобы не вызвать ревности своих братьев.

"Это - только один из талантов моей жены, дорогой отец", сказал он. "Если будет на то воля Аллаха, то ей еще представится шанс заслужить вашу похвалу".

И Мохаммад спросил, может ли его жена и впредь готовить султану еду, и тот с радостью согласился, а уже через несколько недель от этой еды к нему вернулись и силы, и зрение, и здоровье, и кости его снова стали крепкими, а на щеках заиграл румянец.

В честь своего выздоровления султан решил устроить грандиозный пир, и сказал, что все три его сына должны прийти со своими женами. Старшие принцессы сразу же стали готовиться к выходу, чтобы произвести должное впечатление на своего тестя.

Черепаха тоже думала, как достойно сопроводить своего любимого мужа, блеснув при этом своей красотой и изысканностью манер. Тогда она послала служку к своей старшей невестке и попросила у нее взаймы большого белоснежного гуся, чтобы оседлать его вместо коня и поехать во дворец. Но принцесса грубо отказала ей, и черепаха от души посмеялась над ней.

Потом она отправила слугу и к средней принцессе, и попросила у той большого белого козла, чтобы ехать на нем, но и вторая принцесса ей отказала, да еще и погрубее, чем очень порадовала черепаху.

И вот пришел день и час празднества, и первая жена султана со всеми своими прислужницами вышла на террасу гарема, чтобы встретить принцесс. Они стояли и ждали, и вот увидели вдали облачко пыли, и как только оно рассеялось, они увидали огромного белого гуся с растопыренными крыльями, который бежал вперевалку по направлению к дворцу, а на спине гуся сидела первая принцесса, беспорядочно цепляясь в испуге за его шею.

Через некоторое время увидели и второе облачко пыли, - это была вторая принцесса верхом на огромном блеющем козле. Козел остановился возле террасы, и принцесса свалилась с него, вся измазавшись в грязи и пыли.

Султан и его жена были до глубины души оскорблены таким поведением своих невесток, и султан кричал:

"Эти ужасные женщины сначала пытались отравить меня, а теперь они хотят опозорить меня перед всеми людьми!"

Жена султана приняла принцесс крайне холодно, и затянувшуюся паузу прервало только появление третьей принцессы. Правящая чета были полна самых дурных предчувствий, и они говорили друг-другу:

"Если уж эти женщины показали себя так скверно, то чего можно ждать от черепахи? Положимся же на волю Аллаха!"

Так ждали они ее, пока не прискакали на горячих белоснежных конях четыре гонца, что во всеуслышанье объявляли, что едет жена принца Мохаммада. Вскоре появились и богато разодетые в парчу и золото слуги, усыпающие дорогу принцессы лепестками белых роз, и чернокожие носильщики, что несли небольшой изящный паланкин, задрапированный цветными шелками. Паланкин опустился, и неизвестная принцесса, блистающая как полная луна, вышла из него. Все подумали, что это служанка черепахи, и ждали, когда та тоже выйдет. Но паланкин унесли, а прелестная женщина одна направилась к жене султана, чтобы приветствовать ее, и тут все и поняли, что это и есть жена Мохаммада, и приняли ее с честью и почетом. Сердце султана возрадовалось, когда он увидел ее прелесть, благородство и изящество, когда он узрел ее прекрасные манеры и услышал, как играет она на музыкальных инструментах.

Тут султан приказал своим сыновьям и их женам садиться возле него и его жены, и когда все расселись, начался пир.

Первым блюдом как всегда был рис, жареный в масле. Прежде, чем кто-то успел взять хоть горсть, прекрасная принцесса подхватила блюдо и высыпала весь рис себе на голову. Тот же час каждое рисовое зерно превратилось в драгоценную жемчужину, и плотным потоком сбежали жемчуга по ее черным, как ночь, волосам и раскатились по полу.

Прежде, чем кто-то из собравшихся смог вымолвить хоть слово после такого потрясающего чуда, принцесса подхватила миску жирного зеленого супа и тоже вылила его себе на голову. Суп в ее волосах превратился в сплошной поток чистейших изумрудов, и они упали к ее ногам как зеленый искрящийся дождь, и зелень изумрудов смешалась с белизной жемчугов.

Пока все высказывали свой восторг, слуги принесли еще риса и супа, а две старшие принцессы, пожелтевшие от зависти и ревности, не могли уже сидеть спокойно. Старшая ухватилась за блюда риса, а средняя - за миску супа, и обе вывалили их содержимое себе на головы. Но рис остался рисом, а суп - супом, и старшая вся блестела от масла, а вторая выглядела так, будто вывалялась в навозе.

Султан почувствовал к ним отвращение, и приказал, чтобы они убирались с глаз его долой, и он не хочет их больше не видеть, ни слышать, ни даже чуять их запаха. Мужья старших принцесс, конечно, тоже ушли вместе с женами, и надо ли говорить, что все четверо были сильно опечалены и шли понурив головы?

Когда Мохаммад и его волшебная принцесса остались наедине с правящей четой, султан приложил руки к сердцу и сказал:

"Нет у меня больше детей, кроме вас!"

Султан написал завещание, оставляющее трон самому младшему его сыну, и, собрав своих эмиров и визирей, объявил им о своем намерении. После этого он сказал молодым людям:

"Я хочу, чтобы вы поселились в моем дворце и никогда не покидали меня".

"Слушаем и повинуемся, отец", ответили они. "Желание нашего отца - в умах наших и наших сердцах".

Чтобы больше никогда не превратиться в черепаху и не расстроить этим старого султана, принцесса приказала слуге принести из ее покоев черепаший панцирь, и как только его доставили, сама сожгла его безо всякой жалости, и с этого момента оставалась только в человеческом обличье.

И хвала за это Аллаху, который дал ей безупречное тело, радующее глаза и сердца мужчин.

И был союз их благословенен, и родилось у них много сильных детей.

0

29

Рыцарь Кубков Сказочного Таро

Рассказ о коне из эбенового дерева

Арабская сказка из цикла 1001 ночи

Перевод - М. Салье

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/knight_cups.jpg

Рассказывают, что был в древние времена великий царь, значительный саном, и было у него три дочери, подобные полным лунам и цветущим садам, и сын - словно месяц. И когда царь сидел в один из дней на престоле своего царства, вдруг вошли к нему трое мудрецов, и у одного из них был павлин из золота, у другого труба из меди, а у третьего конь из слоновой кости и эбенового дерева. "Что это за вещи и какова польза от них?" - спросил царь. И обладатель павлина сказал: "Полезность этого павлина в том, что всякий раз, как пройдет час ночи или дня, он хлопает крыльями и кричит". А обладатель трубы молвил: "Если трубу поставить на ворота города, она будет для него как страж, и, когда войдет в этот город вор, она закричит на него, и его узнают и схватят за руки". А обладатель коня сказал: "О владыка, полезность этого коня в том, что если сядет на него верхом человек, то конь доставит его в какую он хочет страну". - "Я не награжу вас, пока не испытаю полезности этих вещей", - сказал царь, и потом он испытал павлина и убедился, что он таков, как говорил его обладатель, и испытал трубу и увидел, что она такова, как говорил ее обладатель. И тогда царь сказал обоим мудрецам: "Пожелайте от меня чего-нибудь!" И они ответили: "Мы желаем, чтобы ты дал каждому из нас в жены дочь из твоих дочерей".

А потом выступил третий мудрец, обладатель коня, и облобызал землю перед царем и сказал: "О царь времени, награди меня так же, как ты наградил моих товарищей". - "Сначала я испытаю то, что ты принес", - сказал царь. И тогда подошел сын царя и сказал: "О батюшка, я сяду на этого коня и испробую его и испытаю его полезность". - "О дитя мое, испытывай его как хочешь", - ответил царь. И царевич поднялся и сел на коня и пошевелил медленно ногами, но конь не двинулся с места. "О мудрец, где же скорость его бега, о которой ты говоришь?" - спросил царевич. И тогда мудрец подошел к царевичу и показал ему винт подъема и сказал: "Поверни этот винт!" И царевич повернул винт, и вдруг конь задвигался и полетел с царевичем к облакам, и все время летел с ним, пока не скрылся. И тогда царевич растерялся и пожалел, что сел на коня, и сказал: "Поистине, мудрец сделал хитрость, чтобы погубить меня! Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого!"

И он стал осматривать коня и, разглядывая его, вдруг увидел на правом плече что-то похожее на петушиную голову и то же самое на левом плече. И царевич сказал себе: "Я не вижу на коне ничего, кроме этих двух шпеньков". И стал поворачивать шпенек, который был на правом плече; но конь полетел с ним скорее, поднимаясь по воздуху, и царевич оставил шпенек. И он посмотрел на левое плечо и увидел другой шпенек и повернул его; и, когда царевич повернул левый шпенек, движения коня замедлилось и изменилось с подъема на спуск, и конь все время понемногу, осторожно спускался с царевичем к земле.

И когда царевич увидел это и узнал полезность коня, его сердце исполнилось веселья и радости, и он поблагодарил Аллаха великого за милость, которую он ему оказал, когда спас его от гибели. И он не переставая спускался весь день, так как во время его подъема земля удалилась от него, и поворачивал морду коня, как хотел, пока конь спускался, и если желал - он спускался на коне, а если желал - поднимался.

И когда царевичу удалось то, что он хотел от коня, он направил его в сторону земли и стал смотреть на бывшие там страны и города, которых он не знал, так как никогда их не видел. И среди того, что он увидел, был город, построенный наилучшим образом, и стоял он посреди зеленой земли, цветущей, с деревьями и каналами, и царевич подумал про себя и сказал: "О, если бы я знал, как имя этому городу и в каком он климате!" И затем он принялся кружить вокруг этого города и рассматривать его справа и слева; а день повернулся, и солнце приближалось к закату, и царевич сказал себе: "Я не найду места, чтобы переночевать, лучше, чем этот город. Я переночую здесь, а наутро отправлюсь в мое царство и осведомлю моих родных и моего отца о том, что случилось, и расскажу ему, что видели мои глаза".

И он стал искать места, безопасного для себя и для своего коня, где бы его никто не увидел, и вдруг заметил посреди города дворец, возвышавшийся в воздухе, и дворец этот окружала толстая стена с высокими бойницами. И царевич сказал себе: "Поистине, это место прекрасно!" И стал двигать шпенек, который опускал коня, и летел вниз до тех пор, пока не опустился прямо на крышу дворца. И тогда он сошел с коня и восхвалил Аллаха великого и стал ходить вокруг коня, осматривая его и говоря: "Клянусь Аллахом! Поистине, тот, кто тебя сделал, искусный мудрец! И если Аллах продлит назначенный мне срок и возвратит меня целым в мою страну и к родным и сведет меня с моим родителем, я сделаю этому мудрецу всякое добро и окажу ему крайнюю милость". И он просидел на крыше дворца, пока не узнал, что люди заснули, и его мучили голод и жажда, ибо с тех пор, как он расстался с отцом, он ничего не ел. И тогда он сказал себе: "В таком дворце, как этот, не может не быть припасов!" И оставил коня в одном месте и пошел пройтись и поискать какой-нибудь еды. И он увидел лестницу и спустился по ней вниз и увидел двор, выстланный мрамором, и удивился он этому месту и тому, что оно хорошо выстроено, но только он не услышал во дворце никакого шума и не увидел живого человека.

И он остановился в замешательстве и стал смотреть направо и налево, не зная, куда направиться, а потом он сказал себе: "Нет для меня ничего лучшего, как возвратиться к тому месту, где мой конь, и переночевать там, а когда настанет утро, я сяду на коня и поеду.

И когда он стоял, говоря своей душе такие слова, он вдруг увидел свет, который приближался к тому месту, где он стоял. И царевич всмотрелся в этот свет и увидел, что он движется с толпой невольниц, и среди них идет сияющая девушка со станом, как буква алиф, напоминающая светлую луну, как сказал о ней поэт:

Пришла, не условившись, во мраке ночном она.
Подобно луне, на темном небе сияющей.
О стройная! Средь людей, похожих на нес, нет
По блеску красы ее и свету наружности,
Вскричал я, когда глаза узрели красу ее:
"Хвала всех создавшему из крови сгустившейся!"
Ее уберечь от глаз людских я хочу, сказав:
"Скажи: "Сохрани меня, людей и зари господь!"

И была та девушка дочерью царя этого города, и отец любил ее сильной любовью, и из-за своей любви к ней он построил этот дворец, и всякий раз, как у царевны стеснялась грудь, она приходила туда со своими невольницами и оставалась там день, или два дня, или больше, а потом возвращалась к себе во дворец. И случилось так, что она пришла в этот вечер, чтобы развлечься и повеселиться, и шла между своими невольницами, и с нею был евнух, опоясанный мечом. И когда она вошла в этот дворец, разостлали ковры и зажгли жаровни с курениями и стали играть и веселиться, и, когда все играли и веселились, царевич вдруг бросился на евнуха и ударил его один раз по лицу и повалил, и он взял его меч и бросился на невольниц, которые были с царевной, и разогнал их направо и налево.

И когда царевна увидела его красоту и прелесть, она сказала ему: "Может быть, ты тот, кто вчера сватал меня у отца, но он отказал тебе и говорил, что ты безобразен видом? Клянусь Аллахом, солгал мой отец, когда сказал такие слова, и ты не иначе как красавец!"

А сын царя Индии сватал царевну у ее отца, но царь отказал ему, так как он был отвратителен видом, и царевна подумала, что это тот, кто ее сватал. И она подошла к юноше и обняла его, и поцеловала, и легла с ним, и невольницы сказали ей: "О госпожа, это не тот, кто сватал тебя у отца, так как тот был безобразный, а этот красивый. И тот, кто сватал тебя у отца, а он отверг его, не годится, чтобы быть слугою у этого, и этот юноша, о госпожа, велик саном".

Потом невольницы подошли к лежавшему евнуху и привели его в чувство, и евнух вскочил, испуганный, и стал искать свой меч, но не нашел его у себя в руке, и невольницы сказали ему: "Тот, кто взял у тебя меч и повалил тебя, сидит с царевной". А царь поручил этому евнуху охранять свою дочь, боясь для нее превратностей судьбы и ударов случая.

И евнух встал и подошел к занавеске и поднял ее, и увидел, что царевна сидит с царевичем и они разговаривают, и, увидев их, евнух сказал царевичу: "О господин мой, ты из людей или джиннов?" - "Горе тебе, о сквернейший из рабов! - воскликнул царевич. - Как можешь ты считать детей царей Хосроев нечестивыми чертями?"

И он взял меч в руку и сказал: "Я зять царя, он женил меня на своей дочери и велел мне войти к ней". И евнух, услышав от него эти слова, молвил: "О господин, если ты из людей, как утверждаешь, то она годится только для тебя, и ты имеешь на нее больше прав, чем другой". Потом евнух отправился к царю, крича (а он разорвал на себе одежды и посыпал голову землею). И когда царь услышал его крик, он спросил его: "Что такое тебя постигло? Ты встревожил мою душу. Расскажи мне поскорее и будь краток". - "О царь, - отвечал евнух, - помоги твоей дочери: над ней взял власть шайтан из джиннов в обличий человека, имеющий образ царского сына, иди же на него!" И когда царь услышал от евнуха эти слова, он вознамерился убить его и воскликнул: "Как, ты не досмотрел за моей дочерью, и ее постигла эта напасть?" А потом царь отправился во дворец, где была его дочь, и, придя туда, (нашел невольниц стоящими.

"Что случилось с моей дочерью?" - спросил он их. И осой отвечали: "О царь, мы сидели с ней и не успели опомниться, как на нас бросился этот юноша, что подобен полной луне (а мы никогда не видели более красивого лица), и в руках у него был обнаженный меч. И мы спросили его, кто он такой, и он утверждал, что ты женил его на своей дочери. И мы ничего не знаем, кроме этого, и не ведаем, человек он или джинн, но он целомудрен и вежлив и не делает скверного".

И когда царь услышал их слова, его пыл остыл, и он стал поднимать занавеску понемногу, понемногу - и увидел, что царевич сидит с его дочерью, и они разговаривают, и образ у царевича самый прекрасный, и лицо его - как светящаяся луна.

И царь не мог удержаться из-за ревности к своей дочери, и поднял занавеску, и вошел с обнаженным мечом в руке, и бросился на них, точно гуль, и, увидев его, царевич спросил царевну: "Это твой отец?" И она ответила: "Да..."

И тут царевич вскочил на ноги и, взяв в руки меч, закричал на царя страшным крикам и ошеломил его и хотел броситься на него с мечом. И царь понял, что царевич стремительнее его, и вложил меч в ножны и стоял, пока царевич не дошел до него, и тогда он встретил его ласково и спросил: "О юноша, ты из людей или джиннов?" - "Если бы я не соблюдал обязанность перед тобою и уважение к твоей дочери, я бы пролил твою кровь! Как ты возводишь меня к шайтанам, когда я из детей царей Хосроев, которые, если бы захотели взять у тебя царство, потрясли бы твое величие и власть и отняли бы у тебя вое, что есть на твоей родине!" - воскликнул царевич. И, услышав его слова, царь почувствовал к нему уважение и побоялся от него для себя зла. "Если ты из царских детей, как ты утверждаешь, - сказал он ему, - то как ты вошел ко мне во дворец без моего позволения и опозорил мое достоинство и проник к моей дочери? Ты говоришь, что ты ее муж, и утверждаешь, что я женил тебя на ней, а я убивал царей и царских сыновей, когда они сватались за нее. Кто тебя спасет от моей ярости? Ведь если я кликну моих рабов и слуг и велю им убить тебя, они тотчас же тебя убьют. Кто же освободит тебя из моих рук?" И царевич, услышав эти слова, сказал царю: "Поистине, я удивляюсь тебе и твоей малой проницательности! Разве ты желаешь для твоей дочери мужа лучше меня? И разве ты видел кого-нибудь тверже меня душой и обильнее наградою и сильнее властью, войсками и помощниками?" - "Нет, клянусь Аллахом, - отвечал царь, - но я хотел бы, о юноша, чтобы ты посватался за нее в присутствии свидетелей, и я бы женил тебя на ней, а если я женю тебя тайком, ты опозоришь меня с нею". - "Ты хорошо сказал, - ответил царевич, - но только, о царь, если соберутся твои рабы, слуги и войска и меня убьют, как ты говорил, ты опозоришь сам себя, и люди будут верить тебе и не верить. И, по моему мнению, тебе должно поступить, о царь, так, как я укажу тебе". - "Говори свое слово!" - молвил царь. И царевич сказал ему: "Вот что я тебе скажу: либо мы с тобою сразимся один на один, и кто убьет своего противника, тот будет ближе к власти и имеет на нее больше прав, - либо ты оставишь меня сегодня ночью, а когда настанет утро, выведешь ко мне свои войска и отряды слуг. Скажи мне, сколько их числом?" - "Их числом сорок тысяч всадников, кроме рабов, которые принадлежат мне, и кроме их приближенных, а их числом столько же", - ответил царь. И царевич сказал: "Когда наступит восход дня, выведи их ко мне и скажи им: "Этот человек сватает у меня дочку с условием, что сразится с вами всеми.

И он утверждает, что одолеет вас и покорит и что вы с ним не справитесь". И потом дай мне сразиться с ними; и если они меня убьют - это лучше всего скроет твою тайну и сохранит твою честь, а если я их одолею и покорю - то подобного мне пожелает царь "меть зятем". И царь, услышав слова царевича, одобрил его мнение и принял его совет, хотя он нашел его слова странными и его ужаснуло намерение царевича сразиться со всеми войсками, которые он ему описал.

И затем они посидели, разговаривая, а после этого царь позвал евнуха и велел ему в тот же час и минуту пойти к везирю с приказанием собрать всех воинов и чтобы они надели оружие и сели на коней.

И евнух пошел к везирю и передал ему то, что повелел царь, и тогда везирь потребовал начальников войска и вельмож царства и приказал им садиться да коней и выезжать, надев военные доспехи; я вот то, что было с ними. Что же касается царя, то он не переставая разговаривал с царевичем, так как ему понравились его речи, разум и воспитанность.

И пока они разговаривали, вдруг настало утро, и царь поднялся и направился к своему престолу и велел своим воинам садиться на коней. Он подвел царевичу отличного коня из лучших своих коней и велел, чтобы его оседлали и одели в хорошую сбрую, но царевич сказал ему: "О царь, я не сяду на коня, пока не взгляну на войска и не увижу их". - "Пусть будет, как ты желаешь", - ответил ему царь. И затем царь пошел, а юноша шел перед ним, и они дошли до площади, и царевич увидал войска и их многочисленность.

И царь закричал: "О собрание людей, ко мне прибыл юноша, который сватается за мою дочь, и я никогда не видал никого красивее его, и сильнее сердцем, и страшнее в гневе. Он утверждает, что одолеет вас и победит вас один, и заявляет, что, даже если бы вы достигли ста тысяч, вас было бы, по его мнению, лишь немного. Когда вы будете сражаться с ним, поднимите его на зубцы копий и на концы мечей - поистине, он взялся за великое дело!" И потом царь сказал царевичу: "О сын мой, вот они, делай с ними что хочешь". А юноша ответил ему: "О царь, ты несправедлив ко мне. Как я буду с ними сражаться, когда я пеший, а они на конях?" - "Я приказывал тебе сесть на коня, а ты отказался. Вот тебе кони, выбирай из них, которого хочешь", - сказал царь. "Мне не нравится ни один из твоих коней, и я сяду лишь на того, на котором я приехал", - отвечал царевич, "А где же твой конь?" - опросил царь. И царевич ответил: "Он над твоим дворцом". - "В каком месте моего дворца?" - спросил царь. И юноша отвечал: "На крыше". И, услышав это, царь воскликнул: "Вот первое проявление расстройства твоего ума! Горе тебе! Как может быть конь на крыше? Но сейчас разъяснится, где у тебя правда, где ложь".

И царь обратился к кому-то из своих приближенных и сказал: "Ступай ко мне во дворец и доставь то, что ты найдешь на крыше". И люди стали удивляться словам юноши и говорили один другому: "Как спустится этот конь с крыши по лестницам? Поистине, это нечто такое, чему подобного мы не слышали".

А тот, кого царь послал во дворец, поднялся на самый верх и увидел, что конь стоит там, и он не видывал коня лучше этого. И этот человек подошел к коню и стал его рассматривать, и оказалось, что он из эбенового дерева и слоновой кости. А один из приближенных царя тоже поднялся с ним, и, увидав такого коня, они стали пересмеиваться и сказали: "И на коне, подобном этому, будет то, о чем упоминал юноша! Мы думаем, что он не иначе как бесноватый! Но его дело станет нам ясно."

И потом они подняли коня и несли его на руках до тех пор, пока не принесли пред лицо царя и не поставили его перед ним, и люди собрались возле коня, смотря на него и дивясь его прекрасному виду и красоте его седла и узды. И царю конь тоже понравился, и он удивился ему до крайних пределов, и потом он спросил царевича: "О юноша, это ли твой конь?" - "Да, о царь, это мой конь, и ты скоро увидишь в нем удивительное", - ответил юноша. И царь сказал ему: "Возьми твоего коня и садись на него". - "Я сяду на него, только когда воины от него удалятся", - оказал юноша. И царь приказал воинам, которые стояли вокруг коня, отдалиться от него на полет стрелы, и тогда юноша сказал: "О царь, вот я сяду на моего коня и брошусь на твои войска и разгоню их направо и налево и заставлю их сердце расколоться". - "Делай что хочешь, и не щади их, - они не пощадят тебя", - молвил царь. И царевич направился к своему коню и сел на него, и воины выстроились напротив него и говорили один другому: "Когда юноша будет между рядами, мы поднимем его на зубцы копий и на лезвия мечей". И один из них воскликнул: "Клянусь Аллахом, это беда! Как мы убьем этого юношу с красивым лицом и прекрасным станом!" А кто-то другой сказал: "Клянусь Аллахом, вы доберетесь до него только после великого дела! Юноша сделал такое дело только потому, что знает доблесть своей души и свое превосходство".

И когда царевич сел на своего коня, он повернул винт подъема, и взоры потянулись к нему, чтобы видеть, что он хочет делать. И его конь заволновался и забился и стал делать самые диковинные движения, которые делают кони, и внутренность его наполнилась воздухом, а затем конь поднялся и полетел по воздуху вверх. И когда царь увидел, что юноша поднимается и летит вверх, он крикнул своему войску: "Горе вам, хватайте его, пока он от вас не ушел!" И его везири и наместники сказали ему: "О царь, разве кто настигнет летящую птицу? Это не иначе как великий колдун, от которого тебя спас Аллах. Прославляй же Аллаха великого за опасение от его рук!"

И царь вернулся к себе во дворец, после того как увидел то, что увидел, а придя во дворец, он пошел к своей дочери и рассказал ей, что у него случилось с царевичем на площади, и увидел, что она очень печалится о нем и о своей разлуке с ним. А потом она заболела и слегла на подушки. И когда ее отец увидел, что она в таком состоянии, он прижал ее к груди и поцеловал между глаз и сказал ей: "О дочь моя, хвали Аллаха великого и благодари его за то, что он освободил нас от этого злокозненного колдуна!" И он стал повторять ей то, что видел, и рассказывать, каким образом царевич поднялся на воздух. Но царевна не внимала словам отца, и усилился ее плач и стенания, и затем она сказала себе: "Клянусь Аллахом, я не стану есть пищи и пить питья, пока Аллах не соединит меня с ним". И отца девушки, царя, охватила из-за этого великая забота, и состояние его дочери было для него тяжко, и стал он печалиться о ней сердцем, но всякий раз, как он обращался к дочери с лаской, ее любовь к царевичу только усиливалась.

Вот что было с царем и его дочерью. Что же касается до царевича, то он поднялся на воздух и остался наедине с самим собою и стал вспоминать красоту и прелесть девушки. И он узнал от приближенных царя, как имя городу и имя царя и его дочери. И город этот был город Сана.

И затем царевич ускорил ход и приблизился к городу своего отца и облетел вокруг города и направился к дворцу своего отца. Он спустился на крышу и оставил коня там, и, спустившись к своему родителю, вошел к нему и увидел, что он грустен и печален из-за разлуки с сыном. И когда отец царевича увидел его, он поднялся, и обнял его, и прижал к своей груди, и обрадовался ему великой радостью. А потом царевич, свидевшись с отцом, спросил его про мудреца, который сделал коня, и сказал: "О батюшка, что сделала с ним судьба?" И отец его ответил: "Да не благословит Аллах мудреца и ту минуту, когда я его увидел! Это он ведь был причиной нашей разлуки с тобою, и он в заточении, о дитя мое, с того дня, как ты скрылся от нас"

И царевич приказал освободить мудреца и вывести его из тюрьмы и привести к себе. И когда мудрец предстал пред ним, царевич наградил его одеждой благоволения и оказал ему крайнюю милость, но только царь не женил его на своей дочери. И мудрец разгневался великим гневом и пожалел о том, что сделал, и понял он, что царевич узнал тайну коня и как он двигается.

А потом царь сказал своему сыну: "Лучше всего, по-моему, чтобы ты не приближался к этому коню и не садился на него никогда после сегодняшнего дня, так как ты не знаешь его свойств и обманываешься относительно него". А царевич рассказал своему отцу о том, что у него случилось с дочерью царя, обладателя власти в том городе, и что случилось у него с ее отцом. И отец сказал: "Если бы царь желал убить тебя, он бы, наверное, тебя убил, но сроку твоей жизни суждено продление".

А потом в царевиче взволновалась горесть из-за любви к дочери царя, владыки Сана; и он подошел к коню и сел на него и повернул винт подъема, и конь полетел с ним по воздуху и вознесся до облаков небесных. Когда же наступило утро, отец юноши хватился его и не нашел, и он поднялся на крышу опечаленный и увидел своего сына, который поднимался по воздуху.

И царь опечалился из-за разлуки с сыном и стал всячески раскаиваться, что не взял коня и не скрыл его тайны, и подумал про себя: "Клянусь Аллахом, если вернется ко мне мой сын, я не оставлю этого коня, чтобы успокоилось мое сердце относительно сына!" И он вернулся к плачу и стенаниям.

Что же касается его сына, то он до тех пор летел по воздуху, пока не остановился над городом Сана. Он опустился в том месте, где спустился в первый раз, и шел украдкой, пока не достиг помещения дочери царя, но не нашел ни девушки, ни ее невольниц, ни евнуха, который ее охранял, и ему стало от этого тяжко. И потом он принялся ходить по дворцу, ища царевну, и нашел ее в другой комнате, не в ее помещении, где он с ней встретился, и царевна лежала на подушках, и вокруг нее были невольницы и няньки. И царевич вошел к ним и приветствовал их, и, услышав его слова, царевна поднялась и обняла его и стала целовать его между глаз и прижимать к груди. "О госпожа, - сказал ей царевич, - ты заставила меня тосковать все это время". А царевна воскликнула: "Это ты заставил меня тосковать, и если бы твое отсутствие продлилось, я бы погибла, без сомнения!" - "О госпожа, - спросил царевич, - как ты смотришь на то, что произошло у меня с твоим отцом и что он со мной сделал? Если бы не любовь к тебе, о искушение людей, я бы его, наверное, убил и сделал бы его назиданием для смотрящих. Но так же, как я люблю тебя, я люблю и его ради тебя". - "Как ты мог уйти от меня, и разве приятна мне жизнь без тебя?" - сказала девушка. И царевич спросил ее: "Послушаешься ли ты меня и будешь ли внимать моим словам?" - "Говори что хочешь, я соглашусь на то, к чему ты меня призовешь, и я не буду тебе ни в чем прекословить", - отвечала царевна. "Поедем со мною в мою страну и в мое царство", - сказал тогда царевич. И царевна ответила: "С любовью я удовольствием!"

И царевич, услышав ее слова, сильно обрадовался и, взяв царевну за руку, заставил ее обещать это, поклявшись именем Аллаха великого. А после этого он поднялся с нею наверх, на крышу дворца, и, усевшись на своего коня, посадил девушку сзади, прижал ее к себе и крепко привязал, а потом повернул винт подъема, который был на плече коня, и конь поднялся с ними на воздух. И невольницы закричали и осведомили царя, отца девушки, и ее мать, и те поспешно поднялись на крышу дворца. И царь обратил взоры ввысь и увидел эбенового коня, который летел с ними по воздуху, и встревожился, и велика стала его тревога.

И он закричал и сказал: "О царевич, прошу тебя, ради Аллаха, пожалей меня и пожалей мою жену и не разлучай нас с нашей дочерью!" Но царевич не ответил ему. А потом царевич подумал, что девушка жалеет о разлуке с матерью и отцом, и спросил ее: "О искушение времени, не хочешь ли ты, чтобы я вернул тебя к твоему отцу и матери?" Но она отвечала: "О господин, клянусь Аллахом, не хочу я этого! Я хочу быть лишь с тобою, где бы ты ни был, так как любовь к тебе отвлекает меня от всего, даже от отца и матери". И царевич, услышав ее слова, обрадовался сильной радостью.

И он пустил коня с девушкой тихим ходом, чтобы не встревожить ее, и летел с нею до тех пор, пока не увидел зеленый луг, на котором был ручей с текучей водой,

И царевич спустился там, и они поели и попили, а затем царевич сел на коня и посадил девушку сзади, крепко привязав ее веревками, из страха за нее, и полетел с нею, и до тех пор летел по воздуху, пока не достиг города своего отца, и тогда его радость усилилась. А потом он захотел показать девушке обитель своей власти и царство своего отца и осведомить ее о том, что царство его отца больше, чем царство ее отца, и, опустившись в одном из садов, где гулял его отец, он отвел ее в беседку, приготовленную для его отца, и, поставив эбенового коня у дверей этой беседки, наказал девушке стеречь его: "Сиди здесь, пока я не пришлю тебе моего посланного, я иду к отцу, чтобы приготовить для тебя дворец и показать тебе свою власть", - сказал царевич. И девушка обрадовалась, услышав от него эти слова, и сказала: "Делай что хочешь!

И ей пришло на ум, что она вступит в город только с пышностью и почетом, как подобает таким, как она.

И царевич оставил ее и шел, пока не достиг города, и пришел к своему отцу. И его отец, увядав его, обрадовался и пошел к нему навстречу и сказал: "Добро пожаловать!" И царевич сказал своему отцу: "Знай, что я привез царевну, о которой я тебя осведомил, и оставил ее за городом, в одном из садов, и пришел сообщить тебе о ней, чтобы ты собрал приближенных и выехал ей навстречу и показал бы ей твою власть и войска и телохранителей". И царь отвечал: "С любовью и удовольствием!" А затем, в тот ж" час я минуту, он приказал жителям украсить город прекрасными украшениями и одеждами и тем, что хранят в сокровищницах дари, и устроил для царевны помещение, украшенное зеленой, красной и желтой парчой, и усадил в этом помещении невольниц - индийских, румских и абиссинских, и выложил сокровища дивные.

А потом царевич покинул это помещение и тех, кто был в нем, и пришел раньше всех в сад и вошел в беседку, где оставил девушку, и стал искать ее, до не нашел, и не нашел коня. И он стал бить себя по лицу, и разорвал на себе одежды, и принялся кружить по саду с ошеломленным умом, но затем вернулся к разуму и сказал про себя: "Как она узнала тайну этого коня, когда я не осведомлял ее ни о чем? Может быть, персидский мудрец, который сделал коня, напал на нее и взял ее в отплату за то, что сделал с ним мой отец?"

И царевич призвал сторожей сада и спросил их, кто проходил мимо них, и сказал: "Видели ли вы, чтобы кто-нибудь проходил мимо вас и входил в этот сад?" И сторожа ответили: "Мы не видели, чтобы кто-нибудь входил в этот сад, кроме персидского мудреца, - он приходил собирать полезные травы". И, услышав их слова, царевич уверился, что девушку взял именно этот мудрец. А по предопределенному велению было так, что, когда царевич оставил девушку в беседке в саду и ушел во дворец своего отца, чтобы его подготовить, персидский мудрец вошел в сад, желая собрать немного полезных трав, и почувствовал запах мускуса и благовоний, которыми пропиталось это место, - а это благоухание было запахом царевны. И мудрец шел на этот завах, пока не достиг той беседки, и он увидел, что конь, которого он сделал своей рукой, стоит у дверей беседки. Когда мудрец увидел коня, его сердце наполнилось весельем и радостью, так как он очень жалел о коне, который ушел из его рук. И он подошел к коню и проверил все его части, и оказалось, что они целы. И мудрец хотел сесть на коня и полететь, но сказал себе: "Обязательно посмотрю, что привез с собою царевич и оставил Здесь с конем". И он вошел в беседку и увидел сидящую царевну, и была она подобна сияющему солнцу на чистом небе. И, увидав ее, мудрец понял, что эта девушка высокая саном и что царевич взял ее и привез на коне и оставил в этой беседке, а сам отправился в город, чтобы привести приближенных и ввести ее в город с уважением и почетом. И тогда мудрец вошел к девушке и поцеловал перед ней землю, и девушка подняла глаза и посмотрела на него и увидела, что он очень безобразен видом и облик его гнусен. "Кто ты?" - спросила она его. И мудрец ответил: "О госпожа, я посланный от царевича. Он послал меня к тебе и велел мне перевести тебя в другой сад, близко от города". И девушка, услышав от него эти слова, спросила: "А где царевич?" И мудрец отвечал: "Он в городе у своего отца и придет к тебе сейчас с пышной свитой". - "О такой-то, - сказала ему девушка, - неужели царевич не нашел никого, чтобы послать ко мне, кроме тебя?" И мудрец засмеялся ее словам и сказал ей: "О госпожа, пусть не обманывает тебя безобразие моего лица и мой гнусный вид. Если бы ты получила от меня то, что получил царевич, ты, наверное, восхвалила бы мое дело. Царевич избрал меня, чтобы послать к тебе, из-за моего безобразного вида и устрашающей наружности, так как он ревнует тебя и любит, а если бы не это - у него невольников, рабов, слуг, евнухов и челяди столько, что не счесть".

И когда девушка услышала слова мудреца, они вошли в ее разум, и она поверила ему и поднялась и вложила свою руку в руку мудреца и сказала: "О батюшка, что ты мне с собою привез, на что бы я могла сесть?" И мудрец отвечал ей: "О госпожа, коня, на котором ты прибыла. Ты поедешь на нем". - "Я не могу ехать на нем одна", - сказала девушка. И когда мудрец услышал от нее это, он улыбнулся и понял, что захватил ее. "Я сам сяду с тобой", - сказал он ей и потом сел я посадил девушку сзади и прижал к себе и затянул на ней веревки, а она не знала, что он хочет с нею сделать.

И затем мудрец пошевелил винт подъема, и внутренность коня наполнилась воздухом, и он зашевелился и задрожал, и поднялся вверх, и до тех пор летел, пока город не скрылся.

И девушка сказала: "Эй, ты, где то, что ты говорил про царевича, когда утверждал, что он тебя послал ко мне?" А мудрец отвечал: "Да обезобразит Аллах царевича! Он скверный и злой". - "Горе тебе! - воскликнула царевна. - Как ты перечишь приказу твоего господина в том, что он тебе приказал?" - "Он не мой господин, - ответил мудрец. - Знаешь ли ты, кто я?" - "Нет, я знаю о тебе лишь то, что ты дал о себе знать", - ответила царевна. И мудрец воскликнул: "Мой рассказ был только хитростью с тобой и царевичем. Я всю жизнь горевал об этом коне, который под тобою, - это мое создание, но царевич овладел им; а теперь я захватил его и тебя также и сжег сердце царевича, как он сжег мое сердце, и он впредь никогда не будет иметь над конем власти. Но успокой мое сердце и прохлади глаза - я для тебя полезнее, чем он".

И царевна, услышав его слова, стала бить себя по лицу и закричала: "О горе! Мне не достался мой возлюбленный, и я не осталась у отца и матери!" И она горько Заплакала от того, что ее постигло, а мудрец непрестанно летел с нею в страну румов до тех пор, пока не опустился на зеленом лугу с ручьями и деревьями. И был этот луг близ города, а в городе был царь, высокий саном.

И случилось, что в тот день царь этого города выехал, чтобы поохотиться и прогуляться, и проезжал мимо того луга и увидел, что мудрец стоит, а конь и девушка стоят с ним рядом. И не успел мудрец опомниться, как налетели на него рабы царя и взяли его и девушку и коня и поставили всех перед царем, и когда царь увидел безобразную внешность мудреца и его гнусный облик и узрел красоту и прелесть девушки, он сказал ей: "О госпожа, какая связь между этим старцем и тобою?" И мудрец поспешил ответить и сказал: "Это моя жена и дочь моего дяди". Но девушка, услышав эти слова, объявила его лжецом и сказала: "О царь, клянусь Аллахом, я не знаю его и он мне не муж, но он взял меня насильно, хитростью". И когда царь услышал эти слова, он велел бить мудреца, и его так били, что он едва не умер. А потом царь велел отнести его в город и бросить в тюрьму, и с ним это сделали. И после этого царь отобрал у него девушку и коня, но он не знал, в чем дело с конем и как он двигается.

Вот что было с мудрецом и с девушкой. Что же касается до царского сына, то он надел одежды путешествия и взял то, что ему нужно было из денег, и уехал, будучи в наихудшем состоянии. Он быстро пошел, распутывая следы и ища девушку, и шел из страны в страну и из города в город и спрашивал про коня из черного дерева. Всякий изумлялся ему и считал его слова удивительными.

И царевич провел в таком положении некоторое время, но, несмотря на многие расспросы и поиски, не напал на след девушки и коня. А затем он отправился в город отца девушки и спросил про нее там, но не услышал о ней вести и нашел отца девушки опечаленным из-за ее исчезновения. И царевич вернулся назад и направился в земли румов и стал искать там девушку с конем и расспрашивать о ней.

И случилось, он остановился в одном хане и увидел толпу купцов, которые сидели и разговаривали, и сел близко от них и услышал, что один из них говорит: "О друзья мои, я видел чудо из чудес". - "А что это?" - спросили его. И он сказал: "Я был в одном краю, в таком-то городе (и он упомянул название города, в котором была девушка), и услышал, как его обитатели рассказывали диковинную повесть, и вот какую: царь города выехал в один из дней на охоту и ловлю вместе с толпою приближенных и вельмож, и, когда они выехали на равнину и проезжали мимо зеленого луга, они увидели там стоявшего человека, рядом с которым сидела женщина, и с ними был эбеновый конь. Что касается мужчины, то он был безобразен видом и обладал устрашающей наружностью, а девушка была красивая и прелестная, блестящая и совершенная, стройная и соразмерная. Ну а конь из эбенового дерева - это чудо, и не видели видевшие коня прекраснее и лучше изготовленного". - "И что же сделал с ними царь?" - спросили присутствующие. И купец сказал: "Мужчину царь схватил и спросил его про девушку, и тот стал утверждать, что это его жена и дочь его дяди, но девушка объявила его слова лживыми. И царь взял ее у него и велел его побить и бросить в тюрьму. Что же касается эбенового коня, то я о нем ничего не знаю".

И когда царевич услышал слова купца, он подошел к нему и стал его расспрашивать осторожно и потихоньку, и тот сказал ему название города и имя его царя. И, узнав название города и имя его царя, царевич провел ночь в радости, а когда настало утро, он выехал и поехал, и ехал до тех пор, пока не достиг того города. По когда захотел войти туда, привратники схватили его и хотели привести к царю, чтобы тот спросил его о его обстоятельствах, о причине его прихода в этот город и о том, какое он знает ремесло.

Но приход царевича в этот город случился в вечерний час, и было это такое время, когда нельзя было входить к царю или советоваться с ним. И привратники взяли его и привели в тюрьму, чтобы поместить его туда. И когда тюремщики увидали красоту царевича и его прелесть, им показалось нелегко свести его в тюрьму, и они посадили его у себя, вне тюрьмы. И когда принесли им еду, царевич поел с ними вдоволь, а окончив еду, они стали разговаривать, и тюремщики обратились к царевичу и спросили: "Из какой ты страны?" - "Я из страны Фарс, страны Хосроев", - ответил царевич. И тюремщики, услышав его слова, засмеялись, и кто-то из них сказал: "О хосроец, я слышал речи людей и их рассказы и наблюдал их обстоятельства, но не видел и не слышал человека, более лживого, чем хосроец, который у нас в тюрьме". - "А я не видел более безобразной внешности и более отвратительного образа", - сказал другой. "Что вам стало известно из его лжи?" - спросил царевич. И тюремщики сказали: "Он утверждает, что он мудрец. Царь увидал его на дороге, когда ехал на охоту, и с ним была женщина невиданной красоты, прелести, блеска и совершенства, стройная и соразмерная, и был с ним также конь из черного дерева, и я никогда не видел коня лучше этого. Что же касается девушки, то она у царя, и он ее любит, но только эта женщина бесноватая, и, если бы тот человек был мудрец, как он утверждает, он бы" наверное, ее вылечил. Царь старательно ее лечит, и его цель - вылечить ее от того, что с нею случилось; что же касается коня из черного дерева, то он у царя в казне. А человек безобразный видом, который был с нею, - у нас в тюрьме.

И когда спускается ночь, он плачет и рыдает, горюя о себе, и не дает нам спать. И царевичу пришло на ум придумать план, которым он достигнет своей цели. И когда привратники захотели спать, они отвели царевича в тюрьму и Заперли за ним дверь, и он услышал, что мудрец плачет и сетует о самом себе и говорит по-персидски в своих жалобах: "Горе мне за то, что я навлек на себя и на царевича, и за то, что я сделал с девушкой, когда не оставил ее, но не добился желаемого. И все это потому, что я задумал дурное: я искал для себя того, чего я не заслуживаю и что не годится для подобного мне; а кто ищет того, что для него не годится, тот попадает туда, куда попал я".

И когда царевич услышал слова персиянина, он заговорил с ним по-персидски и сказал ему: "До каких пор будет этот плач и завывание? Увидеть бы, постигло ли тебя то, что не постигло другого?" И персиянин, услышав слова царевича, стал ему жаловаться на свое положение и на тяготы, которые он испытывает. А наутро привратники взяли царевича и привели его к своему царю и уведомили царя, что царевич пришел в город вчера, в такое время, когда нельзя было войти к царю.

И царь стал расспрашивать царевича и сказал ему: "Из какой ты страны, как твое имя, какое у тебя ремесло, и почему ты прибыл в этот город?" И царевич ответил: "Что до моего имени, то оно по-персидски Хардже, а моя страна - страна Фарс, и я из людей науки, и в особенности знаю науку врачевания. Я исцеляю больных и бесноватых и хожу по разным землям и городам, чтобы приобрести знание сверх моего знания, и когда я вижу больного, я его исцеляю. Вот мое ремесло". И, услышав слова царевича, царь сильно им обрадовался и воскликнул: "О достойный мудрец, ты явился к нам в пору нужды до тебя". И он рассказал ему о случае с девушкой и сказал: "Если ты вылечишь и исцелишь ее от бесноватости, тебе будет от меня все, что ты потребуешь". И когда царевич услыхал слова царя, он сказал: "Да возвеличит Аллах царя! Опиши мне все, что ты видел в ней бесноватого, и расскажи, сколько дней назад приключилось с нею это беснование и как ты захватил ее с конем и мудрецом". И царь рассказал ему об этом деле с начала до конца и потом сказал: "Мудрец в тюрьме". А царевич спросил: "О счастливый царь, что же ты сделал с конем, который был с нею?" - "О юноша, - ответил царь, - он у меня до сих пор хранится в одной из комнат". И царевич сказал себе: "Лучше всего, по-моему, осмотреть коня и увидеть его прежде всего; если он цел и с ним ничего не случилось, тогда исполнилось все, что я хочу; а если я увижу, что движения его прекратились, я придумаю хитрость, чтобы освободить себя".

И потом он обратился к царю и сказал: "О царь, мне следует посмотреть упомянутого коня, может быть я найду в нем что-нибудь, что мне поможет исцелить девушку". - "С любовью и охотой!" - ответил царь, и затем он поднялся и, взяв царевича за руку, привел его к коню. И царевич стал ходить вокруг коня и проверять его, смотря, в каком он состоянии, и увидел, что конь цел и что с ним ничего не случилось. И тогда царевич сильно обрадовался и воскликнул: "Да возвеличит Аллах царя! Я хочу войти к девушке и посмотреть, что с нею, и я прошу Аллаха и надеюсь, что излечение придет через мои руки при помощи коня, если захочет Аллах великий". И затем он велел стеречь коня.

И царь пошел с ним в комнату, где была девушка, и царевич, войдя к ней, увидел, что она бьется и падает, как обычно, но она не была бесноватая и делала это для того, чтобы никто к ней не приближался.

И, увидев ее в таком состоянии, царевич сказал ей: "С тобой не будет беды, о искушение людей". И затем он стал говорить с нею осторожно и ласково и дал ей узнать себя. И когда царевна узнала его, она вскричала великим криком, и ее покрыло беспамятство, так сильна была радость, которую она испытала. А царь подумал, что этот припадок оттого, что она его испугалась. И царевич приложил рот к ее уху и сказал: "О искушение людей, сохрани мою кровь и твою кровь от пролития и будь терпеливой и стойкой; поистине, вот место, где нужны терпение и умелый расчет в хитростях, чтобы мы освободились от этого притеснителя-царя. А хитрость в том, что я выйду к нему и скажу: "Ее болезнь - от духа из джиннов, и я тебе ручаюсь за ее излечение". И я поставлю ему условие, чтобы он расковал на тебе цепи, и тогда этот дух оставит тебя; и когда царь войдет к тебе, говори с ним хорошими словами, чтобы он видел, что ты вылечилась при моей помощи, тогда исполнится все то, чего мы хотим". И девушка сказала: "Слушаю и повинуюсь!" И потом царевич вышел от нее и пошел к царю, веселый, и радостный, и сказал: "О счастливый царь, кончились, по твоему счастью, ее болезни и ее лечение, и я вылечил ее для тебя. Поднимайся же и войди к ней, и смягчи твоя слова, и обращайся с ней бережно и обещай ей то, что ее обрадует, - тогда исполнится все то, чего ты от нее хочешь. И царь вошел к девушке, и та, увидав царя, поднялась и поцеловала перед ним землю и сказала: "Добро пожаловать!" И царь сильно обрадовался этому, а затем он велел невольницам и евнухам заботливо прислуживать девушке и отвести ее в баню и приготовить для нее украшения и одежды. И невольницы вошли к царевне и приветствовали ее, и она ответила на их привет нежнейшим языком и наилучшими словами, а потом ее одели в платья из одежд царей и надели ей на шею ожерелье из драгоценных камней.

И царевну повели в баню и прислуживали ей и затем ее вывели из бани, подобную полной луне. И, придя к царю, она приветствовала его и поцеловала перед ним землю. И царя охватила при этом великая радость, и он сказал царевичу: "Все это по твоему благословению, да умножит Аллах для нас твои дуновения!" - "Она вполне исцелится и ее дело завершится, - сказал царевич, - если ты выйдешь со всеми, кто есть у тебя из телохранителей и воинов, на то место, где ты нашел ее, и пусть с тобой будет конь из эбенового дерева, который был с нею: я заговорю там ее духа, заточу его и убью, и он никогда к ней не вернется". И царь отвечал ему: "С любовью и охотой!" И затем вынесли эбенового коня на тот луг, где нашли девушку, коня и персидского мудреца.

А потом царь и его войска сели на коней, и царь взял девушку с собою, и люди не знали, что он хочет делать. А когда все достигли того луга, царевич, который представился мудрецом, велел поставить девушку и коня далеко от царя и воинов, насколько достает взгляд, и сказал царю: "С твоего разрешения, я зажгу куренья и прочту заклинания и заточу здесь духа, чтобы он никогда к ней не возвращался; а потом я сяду на эбенового коня и посажу девушку сзади, - и когда я это сделаю, конь задвигается и поедет, и я доеду до тебя, и дело будет окончено. И после этого делай с нею что хочешь". И когда царь услышал его слова, он сильно обрадовался. А потом царевич сел на коня в поместил девушку сзади (а царь и все воины смотрели на него) и прижал ее к себе и затянул на ней веревки и после этого повернул винт подъема - и конь поднялся с ним в воздух, и воины смотрели на царевича, тока он не скрылся с их глаз.

И царь провел полдня, ожидая его возвращения, но царевич не вернулся, и царь потерял надежду и стал раскаиваться великим раскаянием и жалел о разлуке с девушкой, а потом он вернулся с войсками к себе в город.

Вот что было с ним. Что же касается царевича, то он направился к городу своего отца, радостный и довольный, и летел до тех пор, пока не опустился на его дворец. И он поселил девушку во дворце и успокоился насчет нее, а потом он пошел к своему отцу и матери и приветствовал их и осведомил о прибытии девушки, и они сильно обрадовались этому. И вот то, что было с царевичем, конем и девушкой.

Что же касается царя румов, то, возвратившись в свой город, он замкнулся у себя во дворце, печальный и грустный. И вошли к нему его везири, "я стало утешать его, и говорили: "Тот, кто взял девушку, - колдун, и слава Аллаху, который спас тебя от его колдовства и коварства". И они не оставляли царя, пока тот не забыл невольницу. Что же касается царевича, то он устроил великие пиры для жителей города и провели они, празднуя, целый месяц, а затем царевич вошел к девушке, и они обрадовались друг другу великою радостью. И вот то, что было с ними. А его отец сломал коня из эбенового дерева и прекратил его движения.

А потом царевич написал письмо отцу девушки и упомянул в нем о ее обстоятельствах и рассказал, что он женился на ней и она находится у него в наилучшем положении. Он послал царю письмо с посланным и послал с ним подарки и дорогие редкости. И когда посланный достиг города отца девушки, то есть Сана в Йемене, он доставил письмо и подарки этому царю. А тот, прочитав письмо, сильно образовался и принял подарки я оказал уважение посланному, а потом он приготовил роскошный подарок для своего зятя, сына царя, и послал ему его с тем посланным. И посланный возвратился с подарком к царевичу и осведомил его о том, что царь, отец девушки, обрадовался, когда дошло до него сведение о его дочери, и его охватило великое веселье.

И царь стал каждый год писать своему зятю и одарять его, и они продолжали так делать, пока не скончался царь, отец юноши, и тот не взял власть после него в царстве. И был он справедлив к подданным и шел с ними путем, угодным Аллаху. И подчинились ему страны, и повиновались ему рабы, и жили они сладостнейшей и самой здоровой жизнью, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний, разрушающая дворцы и населяющая могилы. Да будет же хвала живому, неумирающему, в чьей руке видимое и невидимое царство!

0

30

Паж Кубков Сказочного Таро

Садко

Русская былина

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/page_cups.jpg

В славном в Нове-граде
Как был Садко-купец, богатый гость.
А прежде у Садка имущества не было:
Одни были гусельки яровчаты;
По пирам ходил-играл Садко.

Садка день не зовут на почестей пир,
Другой не зовут на почестен пир
И третий не зовут на почестен пир,
По том Садко соскучился.
Как пошел Садко к Ильмень-озеру,
Садился на бел-горюч камень
И начал играть в гусельки яровчаты.
Как тут-то в озере вода всколыбалася,
Тут-то Садко перепался,
Пошел прочь от озера во свой во Новгород.

Садка день не зовут на почестен пир,
Другой не зовут на почестен пир
И третий не зовут на почестен пир,
По том Садко соскучился.
Как пошел Садко к Ильмень-озеру,
Садился на бел-горюч камень
И начал играть в гусельки яровчаты.
Как тут-то в озере вода всколыбалася,
Тут-то Садко перепался,
Пошел прочь от озера во свой во Новгород.

Садка день не зовут на почестен пир,
Другой не зовут на почестен пир
И третий не зовут на почестен пир,
По том Садко соскучился.
Как пошел Садко к Ильмень-озеру,
Садился на бел-горюч камень
И начал играть в гусельки яровчаты.
Как тут-то в озере вода всколыбалася,
Показался царь морской,
Вышел со Ильмени со озера,
Сам говорил таковы слова:
- Ай же ты, Садхо новгородский!
Не знаю, чем буде тебя пожаловать
За твои за утехи за великие,
За твою-то игру нежную:
Аль бессчетной золотой казной?
А не то ступай во Новгород
И ударь о велик заклад,
Заложи свою буйну голову
И выряжай с прочих купцов
Лавки товара красного
И спорь, что в Ильмень-озере
Есть рыба - золоты перья.
Как ударишь о велик заклад,
И поди свяжи шелковой невод
И приезжай ловить в Ильмень-озеро:
Дам три рыбины - золота перья.
Тогда ты, Садко, счастлив будешь!
Пошел Садко от Ильменя от озера,
Как приходил Садко во свой во Новгород,
Позвали Садка на почестен пир.
Как тут Садко новогородский
Стал играть в гусельки яровчаты;
Как тут стали Садка попаивать,
Стали Садку поднашивать,
Как тут-то Садко стал похвастывать:
- Ай же вы, купцы новогородские!
Как знаю чудо-чудное в Ильмень-озере:
А есть рыба - золоты перья в Ильмень-озере!

Как тут-то купцы новогородские
Говорят ему таковы слова:
- Не знаешь ты чуда-чудного,
Не может быть в Ильмень-озере рыбы - золоты перья.

- Ай же вы, купцы новогородские!
О чем же бьете со мной о велик заклад?
Ударим-ка о велик заклад:
Я заложу свою буйну голову,
А вы залагайте лавки товара красного.
Три купца повыкинулись,
Заложили по три лавки товара красного,
Как тут-то связали невод шелковой
И поехали ловить в Ильмень-озеро.
Закинули тоньку в Ильмень-озеро,
Добыли рыбку - золоты перья;
Закинули другую тоньку в Ильмень-озеро,
Добыли другую рыбку - золоты перья;
Третью закинули тоньку в Ильмень-озеро,
Добыли третью рыбку - золоты перья.
Тут купцы новогородские
Отдали по три лавки товара красного.

Стал Садко поторговывать,
Стал получать барыши великие.
Во своих палатах белокаменных
Устроил Садко все по-небесному:
На небе солнце - и в палатах солнце,
На небе месяц - и в палатах месяц,
На небе звезды - и в палатах звезды.

Потом Садко-купец, богатый гость,
Зазвал к себе на почестен пир
Тыих мужиков новогородскиих
И тыих настоятелей новогородскиих:
Фому Назарьева и Луку Зиновьева.

Все на пиру наедалися,
Все на пиру напивалися,
Похвальбами все похвалялися.
Иной хвастает бессчетной золотой казной,
Другой хвастает силой-удачей молодецкою,
Который хвастает добрым конем,
Который хвастает славным отчеством.
Славным отчеством, молодым молодечеством,
Умный хвастает старым батюшком,
Безумный хвастает молодой женой.

Говорят настоятели новогородские:
- Все мы на пиру наедалися,
Все на почестном напивалися,
Похвальбами все похвалялися.
Что же у нас Садко ничем не похвастает?
Что у нас Садко ничем не похваляется?
Говорит Садко-купец, богатый гость:
- А чем мне, Садку, хвастаться,
Чем мне, Садку, пахвалятися?
У меня ль золота казна не тощится,
Цветно платьице не носится,
Дружина хоробра не изменяется.
А похвастать - не похвастать бессчетной золотой казной:
На свою бессчетну золоту казну
Повыкуплю товары новогородские,
Худые товары и добрые!

Не успел он слова вымолвить,
Как настоятели новогородскке
Ударили о велик заклад,
О бессчетной золотой казне,
О денежках тридцати тысячах:
Как повыкупить Садку товары новогородские,
Худые товары и добрые,
Чтоб в Нове-граде товаров в продаже боле не было.
Ставал Садко на другой день раным-рано,
Будил свою дружину Хоробрую,
Без счета давал золотой казны
И распускал дружину по улицам торговыим,
А сам-то прямо шел в гостиный ряд,
Как повыкупил товары новогородские,
Худые товары и добрые,
На свою бессчетну золоту казну.

На другой день ставал Садко раным-рано,
Будил свою дружину хоробрую,
Без счета давал золотой казны
И распускал дружину по улицам торговыим,
А сам-то прямо шел в гостиный ряд:
Вдвойне товаров принавезено,
Вдвойне товаров принаполнено
На тую на славу на великую новогородскую.
Опять выкупал товары новогородские,
Худые товары и добрые,
На свою бессчетну золоту казну.

На третий день ставал Садко раным-рано,
Будил свою дружину хоробрую,
Без счета давал золотой казны
И распускал дружину по улицам торговыим,
А сам-то прямо шел в гостиный ряд:
Втройне товаров принавезено,
Втройне товаров принаполнено,
Подоспели товары московские
На тую на великую на славу новогородскую.

Как тут Садко пораздумался:
"Не выкупить товара со всего бела света:
Еще повыкуплю товары московские,
Подоспеют товары заморские.
Не я, видно, купец богат новогородский -
Побогаче меня славный Новгород".
Отдавал он настоятелям новогородскиим
Денежек он тридцать тысячей.

На свою бессчетну золоту казну
Построил Садко тридцать кораблей,
Тридцать кораблей, тридцать черлёныих;
На те на корабли на черлёные
Свалил товары новогородские,
Поехал Садко по Волхову,
Со Волхова во Ладожско,
А со Ладожска во Неву-реку,
А со Невы-реки во сине море.
Как поехал он по синю морю,
Воротил он в Золоту Орду,
Продавал товары новогородские,
Получал барыши великие,
Насыпал бочки-сороковки красна золота, чиста серебра,
Поезжал назад во Новгород,
Поезжал он по синю морю.

На синем море сходилась погода сильная,
Застоялись черлёны корабли на синем море:
А волной-то бьёт, паруса рвёт,
Ломает кораблики черлёные;
А корабли нейдут с места на синем море.

Говорит Садко-купец, богатый гость,
Ко своей дружине ко хоробрые:
- Ай же ты, дружинушка хоробрая!
Как мы век по морю ездили,
А морскому царю дани не плачивали:
Видно, царь морской от нас дани требует,
Требует дани во сине море.
Ай же, братцы, дружина хоробрая!
Взимайте бочку-сороковку чиста серебра,
Спущайте бочку во сине море,-
Дружина его хоробрая
Взимала бочку чиста серебра,
Спускала бочку во сине море;
А волной-то бьёт, паруса рвёт,
Ломает кораблики черлёные,
А корабли нейдут с места на синем море.

Тут его дружина хоробрая
Брала бочку-сороковку красна золота,
Спускала бочку во сине море:
А волной-то бьёт, паруса рвёт,
Ломает кораблики черлёные,
А корабли все нейдут с места на синем море.
Говорит Садко-купец, богатый гость:
- Видно, царь морской требует
Живой головы во сине море.
Делайте, братцы, жеребья вольжаны,
Я сам сделаю на красноем на золоте,
Всяк свои имена подписывайте,
Спускайте жеребья на сине море:
Чей жеребий ко дну пойдет,
Таковому идти в сине море.

Делали жеребья вольжаны,
А сам Садко делал на красноем на золоте,
Всяк свое имя подписывал,
Спускали жеребья на сине море.
Как у всей дружины хоробрые
Жеребья гоголем по воде плывут,
А у Садка-купца - ключом на дно.
Говорит Садко-купец, богатый гость:
- Ай же братцы, дружина хоробрая!
Этыя жеребья неправильны:
Делайте жеребья на красноем на золоте,
А я сделаю жеребий вольжаный.
Делали жеребья на красноем на золоте,
А сам Садко делал жеребий вольжаный.
Всяк свое имя подписывал,
Спускали жеребья на сине море:
Как у всей дружины хоробрые
Жеребья гоголем по зоде плывут,
А у Садка-купца - ключом на дно.

Говорит Садко-купец, богатый гость:
- Ай же братцы, дружина хоробрая!
Видно, царь морской требует
Самого Садка богатого в сине море.
Несите мою чернилицу вальяжную,
Перо лебединое, лист бумаги гербовый.

Несли ему чернилицу вальяжную,
Перо лебединое, лист бумаги гербовый,
Он стал именьице отписывать:
Кое именье отписывал божьим церквам,
Иное именье нищей братии,
Иное именьице молодой жене,
Остатное именье дружине хороброей.

Говорил Садко-купец, богатый гость:
- Ай же братцы, дружина хоробрая!
Давайте мне гусельки яровчаты,
Поиграть-то мне в остатнее:
Больше мне в гусельки не игрывати.
Али взять мне гусли с собой во сине море?

Взимает он гусельки яровчаты,
Сам говорит таковы слова:
- Свалите дощечку дубовую на воду:
Хоть я свалюсь на доску дубовую,
Не столь мне страшно принять смерть во синен море.
Свалили дощечку дубовую на воду,
Потом поезжали корабли по синю морю,
Полетели, как черные вороны.

Остался Садко на синем море.
Со тоя со страсти со великие
Заснул на дощечке на дубовоей.
Проснулся Садко во синем море,
Во синем море на самом дне,
Сквозь воду увидел пекучись красное солнышко,
Вечернюю зорю, зорю утреннюю.
Увидел Садко: во синем море
Стоит палата белокаменная.
Заходил Садко в палату белокаменну:
Сидит в палате царь морской,
Голова у царя как куча сенная.
Говорит царь таковы слова:
- Ай же ты, Садко-купец, богатый гость!
Век ты, Садко, по морю езживал,
Мне, царю, дани не плачивал,
А нонь весь пришел ко мне во подарочках.
Скажут, мастер играть в гусельки яровчаты;
Поиграй же мне в гусельки яровчаты.

Как начал играть Садко в гусельки яровчаты,
Как начал плясать царь морской во синем море,
Как расплясался царь морской.
Играл Садко сутки, играл и другие
Да играл еще Садко и третии -
А все пляшет царь морской во синем море.
Во синем море вода всколыбалася,
Со желтым песком вода смутилася,
Стало разбивать много кораблей на синем море,
Стало много гибнуть именьицев,
Стало много тонуть людей праведныих.

Как стал народ молиться Миколе Можайскому,
Как тронуло Садка в плечо во правое:
- Ай же ты, Садко новогородский!
Полно играть в гуселышки яровчаты! -
Обернулся, глядит Садко новогородскиий:
Ажно стоит старик седатыий.
Говорил Садко новогородский:
- У меня воля не своя во синем море,
Приказано играть в гусельки яровчаты.

Говорит старик таковы слова:
- А ты струночки повырывай,
А ты шпенёчки повыломай,
Скажи: "У меня струночек не случилося,
А шпенёчков не пригодилося,
Не во что больше играть,
Приломалися гусельки яровчаты".
Скажет тебе царь морской:
"Не хочешь ли жениться во синем море
На душечке на красной девушке?"
Говори ему таковы слова:
"У меня воля не своя во синем море".
Опять скажет царь морской:
"Ну, Садко, вставай поутру ранёшенько,
Выбирай себе девицу-красавицу".
Как станешь выбирать девицу-красавицу,
Так перво триста девиц пропусти,
А друго триста девиц пропусти,
И третье триста девиц пропусти;
Позади идёт девица-красавица,
Красавица девица Чернавушка,
Бери тую Чернаву за себя замуж...
Будешь, Садко, во Нове-граде.
А на свою бессчётну золоту казну
Построй церковь соборную Миколе Можайскому.

Садко струночки во гусельках повыдернул,
Шпенёчки во яровчатых повыломал.
Говорит ему царь морской:
- Ай же ты, Садко новогородскиий!
Что же не играешь в гусельки яровчаты?
- У меня струночки во гусельках выдернулись,
А шпенёчки во яровчатых повыломались,
А струночек запасных не случилося,
А шпенёчков не пригодилося.

Говорит царь таковы слова:
- Не хочешь ли жениться во синем море
На душечке на красной девушке?-
Говорит ему Садко новогородскиий:
- У меня воля не своя во синем море.-
Опять говорит царь морской:
- Ну, Садко, вставай поутру ранёшенько,
Выбирай себе девицу-красавицу.
Вставал Садко поутру ранёшенько,
Поглядит: идет триста девушек красныих.
Он перво триста девиц пропустил,
И друго триста девиц пропустил,
И третье триста девиц пропустил;
Позади шла девица-красавица,
Красавица девица Чернавушка,
Брал тую Чернаву за себя замуж.

Как прошел у них столованье почестен пир
Как ложился спать Садко во перву ночь,
Как проснулся Садко во Нове-граде,
О реку Чернаву на крутом кряжу,
Как поглядит - ажно бегут
Его черленые корабли по Волхову
Поминает жена Садка со дружиной во синем море:
- Не бывать Садку со синя моря!-
А дружина поминает одного Садка:
- Остался Садко во синем море!

А Садко стоит на крутом кряжу,
Встречает свою дружинушку со Волхова
Тут его дружина сдивовалася:
- Остался Садко во синем море!
Очутился впереди нас во Нове-граде,
Встречает дружину со Волхова!
Встретил Садко дружину хоробрую
И повел во палаты белокаменны.
Тут его жена зрадовалася,
Брала Садка за белы руки,
Целовала во уста во сахарные.

Начал Садко выгружать со черлёных со кораблей
Именьице - бессчётну золоту казну.
Как повыгрузил со черлёныих кораблей,
Состроил церкву соборную Миколе Можайскому.

Не стал больше ездить Садко на сине море,
Стал поживать Садко во Нове-граде.

0

31

Король Мечей Сказочного Таро

Царь - Девица

Русская Сказка

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/king_swords.jpg

В некотором царстве, в некотором государстве был купец. Жена у него умерла, и остался он жить один с сыном Иваном. К этому сыну приставил он дядьку, а сам через некоторое время женился на другой женщине.

Так как Иван-купеческий сын был взослый и больно хорош собою, то мачеха взяла, да и влюбилась в него. Однажды Иван-купеческий сын отправился на плоту по морю охотничать с дядькою. Вдруг увидели они, что плывут к ним тридцать кораблей. На тех кораблях были царь-девица с тридцатью другими девицами, своими назваными сестрицами.

Когда плот поравнялся с кораблями, тотчас все тридцать кораблей стали на якоря, Ивана-купеческого сына вместе с дядькой позвали на самый лучший корабль. Там их встретила царь-девица с тридцатью девицами, назваными сестрицами, и сказала купеческому сыну, что крепко полюбила его и приехала с ним повидаться и посвататься. Тут они и обручились.

Царь-девица наказала Ивану-купеческому сыну, чтобы завтра в то же самое время приезжал он на это же место, распростилась с ним и уплыла на корабле. А Иван-купеческий сын воротился домой, поужинал и лег спать.

Мачеха завела его дядьку в свою комнату, напоила пьяным и стала спрашивать: не было ли у них чего на охоте? Дядька ей все и рассказал. Она, выслушав, дала ему булавку и сказала:

– Завтра, как станут подплывать к вам корабли, воткни эту булавку в одежу Ивана-купеческого сына.

Дядька обещался исполнить ее приказ. Вот наутро встал Иван-купеческий сын и отправился на охоту. Увидал дядька плывущие вдали корабли, тотчас взял и воткнул в его одежу булавочку.

– Ах, как я спать хочу! – сказал купеческий сын. – Послушай, дядька, я покуда лягу да сосну, а как подплывут корабли, в то время, пожалуйста, разбуди меня.

– Хорошо! Отчего не разбудить?

Вот подплыли к ним корабли и остановились на якорях. Царь-девица послала за Иваном-купеческим сыном, чтоб скорее к ней пожаловал. Но он крепко-крепко спал вто время. Начали его будить, тревожить, толкать, но что ни делали – не смогли разбудить; так и оставили. Царь-девица наказала дядьке, чтобы Иван-купеческий сын назавтра опять сюда же приезжал, и велела подымать якоря и паруса ставить. Только отплыли корабли, дядька выдернул булавочку, и Иван-купеческий сын проснулся, вскочил и стал кричать, чтоб царь-девица назад воротилась. Да нет, уж она далеко, не слышит.

Приехал он домой печальный, кручинный. Мачеха привела дядьку в свою комнату, напоила допьяна, повыспросила все, что было, и приказала завтра опять воткнуть булавочку. На другой день Иван-купеческий сын снова поехал на то место, опять проспал все время и не видал царь-девицы. И так же приказала она побывать ему еще один раз.

На другой день собрался он с дядькою на то место. Только стали подъезжать и старому месту - увидали: корабли вдали плывут, дядька тотчас воткнул булавочку, и Иван-купеческий сын снова заснул крепким сном. Корабли приплыли, остановились на якорях. Царь-девица послала за своим нареченным женихом, чтобы к ней на корабль пожаловал. Начали его будить всячески, но что ни делали – не смогли разбудить.

Царь-девица догадалась о хитрости мачехиной, да измене дядькиной и написала к Ивану-купеческому сыну, чтобы он дядьке голову отрубил, а если и правда любит свою невесту, то искал бы ее теперь за тридевять земель, в тридевятом царстве.

Только распустили корабли паруса и поплыли в широкое море, дядька выдернул из одежды Ивана-купеческого сына булавочку, и он проснулся. Увидел он, что корабли уплывают, начал громко кричать да звать царь-девицу. Да бесполезно - она была далеко и ничего не слыхала.

Дядька подал ему письмо от царь-девицы. Прочитал его Иван-купеческий сын, выхватил свою саблю острую и срубил злому дядьке голову, а сам пристал поскорее к берегу, пошел домой, распрощался с отцом и отправился в путь-дорогу искать тридесятое царство.

Шел он куда глаза глядят долго ли, коротко ли. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Приходит к избушке. Видит, стоит в чистом поле избушка, на курьих голяшках повертывается. Зашел он в избушку, а там баба-яга – костяная нога.

– Фу-фу! – говорит. – Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел. Волей али неволей, добрый молодец?

– Сколько волею, а вдвое неволею! Не знаешь ли, баба-яга, тридесятого царства?

– Нет, не ведаю! – сказала баба-яга и велела ему идти к своей середней сестре.

Иван-купеческий сын поблагодарил ее и отправился дальше. Шел-шел, близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, приходит к такой же избушке, Зашел в нее – и тут баба-яга.

– Фу-фу! – говорит. – Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел. Волей али неволей, добрый молодец?

– Сколько волею, а вдвое неволею! Не знаешь ли, где тридесятое царство?

– Нет, не знаю! – отвечала баба-яга и велела ему зайти к своей младшей сестре.

– Только запомни: коли она на тебя рассердится да захочет съесть тебя, ты возьми у ней три трубы и поиграй на них. В первую трубу негромко играй, в другую погромче, а в третью еще громче.

Иван-купеческий сын поблагодарил бабу-ягу и отправился дальше. Шел-шел, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, наконец, увидал избушку – стоит в чистом поле, на курьих голяшках повертывается. Зашел он в нее – и тут баба-яга.

– Фу-фу! Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел! – сказала баба-яга и побежала зубы точить, чтобы съесть незваного гостя.

Иван-купеческий сын взял у нее три трубы: в первую негромко играл, в другую погромче, а в третью еще громче. Вдруг налетели со всех сторон всякие птицы. Прилетела и жар-птица.

– Садись скорей на меня, – сказала жар-птица, – и полетим, куда тебе надобно. А то баба-яга съест тебя!

Только успел Иван-купеческий сын на нее сесть, как прибежала баба-яга, схватила жар-птицу за хвост да и выдернула немало перьев. Но жар-птица вырвалась и полетела с Иваном-купеческим сыном. Долгое время неслась она по поднебесью и прилетела, наконец, к широкому морю.

– Ну, Иван-купеческий сын, тридесятое царство за этим морем лежит. Перенести тебя на ту сторону я не в силах. Добирайся туда как сам знаешь!

Иван-купеческий сын слез с жар-птицы, поблагодарил и пошел по берегу. Шел-шел – смотрит - стоит избушка. Зашел Иван в нее и видит старуху. Напоила она, накормила его и стала спрашивать: куда идет, зачем странствует? Рассказал он ей, что идет в тридесятое царство, ищет царь-девицу, свою суженую.

– Ах! – сказала старушка. – Уж она тебя и не любит больше. Если ты попадешься ей на глаза – царь-девица разорвет тебя. Любовь ее теперь далеко запрятана!

– Как же достать ее?

– Подожди немножко! У царь-девицы живет дочь моя и сегодня обещалась побывать у меня в гостях. Вот разве через нее как нибудь узнаем.

Тут старуха превратила Ивана-купеческого сына в булавку и воткнула в стену. Ввечеру прилетела ее дочь. Мать стала спрашивать: не знает ли она, где любовь царь-девицы запрятана?

– Не знаю, – отозвалась дочь и обещала допытаться про то у самой царь-девицы.

На другой день она опять прилетела и сказала матери:

– На той стороне океана моря стоит дуб, на дубу сундук, в сундуке заяц, в зайце утка, в утке яйцо, а в яйце любовь царь-девицы!

Иван-купеческий сын взял хлеба и отправился на сказанное место. Нашел дуб, снял с него сундук, из него вынул зайца, из зайца утку, из утки яйцо и воротился с яичком к старухе. Настали скоро именины старухины. Позвала она к себе в гости царь-девицу с тридцатью ее подругами, ее назваными сестрицами. Испекла она это яичко, а Ивана-купеческого сына срядила по-праздничному и спрятала.

Вот в полдень прилетают царь-девица и тридцать ее сестриц. Сели они за стол, стали обедать. После обеда положила старушка всем по простому яичку, а царь-девице - то самое, что Иван-купеческий сын добыл. Она съела его и в ту ж минуту снова крепко-крепко полюбила Ивана-купеческого сына. Старуха тотчас его его и вывела! Сколько тут было радости да веселья! Уехала царь-девица вместе с женихом – купеческим сыном в свое царство. Обвенчались они и стали жить-поживать да добра наживать.

0

32

Королева Мечей Сказочного Таро

Румпельштильцхен

Братья Гримм

Перевод Г. Петникова

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/queen_swords.jpg

Много-много лет назад жил на свете мельник. Был он беден, но была у него красавица-дочь. Случилось ему однажды вести с королём беседу; и вот, чтоб вызвать к себе уважение, говорит он королю:

- Есть у меня дочка, такая, что умеет прясть из соломы золотую пряжу.

Говорит король мельнику:

- Это дело мне очень нравится. Если дочь у тебя такая искусница, как ты говоришь, то приведи ее завтра ко мне в замок, я посмотрю, как она это умеет делать.

Привел мельник девушку к королю, отвел ее король в комнату, полную соломы, дал ей прялку, веретено и сказал:

- А теперь принимайся за работу; но если ты за ночь к раннему утру не перепрядешь эту солому в золотую пряжу, то не миновать тебе смерти.

Запер он сам ее на ключ, и осталась она в комнате одна.

Вот сидит бедная мельникова дочка, не знает, что ей придумать, как свою жизнь спасти; и стало ей так страшно, что она наконец заплакала. Вдруг открывается дверь, входит к ней в комнату маленький человечек и говорит:

- Здравствуй, молодая мельничиха! Чего ты так горько плачешь?

- Ах, - говорит девушка, - я должна перепрясть солому в золотую пряжу, а я не знаю, как это сделать.

А человечек и говорит:

- Что ты мне дашь за то, если я тебе ее перепряду?

- Свое ожерелье, - ответила девушка.

Взял тут человечек у нее ожерелье, подсел к прялке, и - туррр-туррр-туррр - три раза обернется веретено - вот и намотано полное мотовило золотой пряжи. Вставил он другое - и туррр-туррр-туррр - три раза обернулось веретено - вот и второе мотовило полно золотой пряжи; так работал он до самого утра и перепрял всю солому, и все мотовила были полны золотой пряжи.

Только начало солнце всходить, а король уже явился; как увидел он золотую пряжу, так диву и дался, обрадовался, но стало его сердце еще более жадным к золоту. И он велел отвести мельникову дочку в другую комнату, а была она побольше первой и тоже полна соломы, и приказал ей, если жизнь ей дорога, перепрясть все к утру.

Не знала девушка, как ей быть, как тут горю помочь; но снова открылась дверь, явился маленький человечек и спросил:

- Что ты дашь мне, если я перепряду солому в золото?

- Дам тебе с пальца колечко, - ответила девушка.

Взял человечек кольцо, начал снова жужжать веретеном и к утру перепрял всю солому в блестящую золотую пряжу. Король, увидев целые вороха золотой пряжи, обрадовался, но ему и этого золота показалось мало, и он велел отвести мельникову дочку в комнату еще побольше, а было в ней полным-полно соломы, и сказал:

- Ты должна перепрясть все это за ночь. если тебе это удастся, станешь моей женой. - "Хоть она и дочь мельника, - подумал он, - но богаче жены, однако ж, не найти мне во всем свете".

Вот осталась девушка одна, и явился и в третий раз человечек и спрашивает:

- Что дашь мне зато, если я и в этот раз перепряду тебе всю солому?

- У меня больше нет ничего, что я могла бы тебе отдать.

- Тогда пообещай мне своего первенца, когда станешь королевой.

"Кто знает, как оно еще там будет!" - подумала мельникова дочка. Да и как тут было горю помочь? пришлось посулить человечку то, что он попросил; и за это человечек перепрял ей еще раз солому в золотую пряжу.

Приходит утром король, видит - все сделано, как он хотел. Устроил он тогда свадьбу, и красавица, дочь мельника, стала королевой.

Родила она спустя год прекрасное дитя, а о том человечке и думать позабыла. Как вдруг входит он к ней в комнату и говорит:

- А теперь отдай мне то, что пообещала.

Испугалась королева и стала ему предлагать богатства всего королевства, чтобы он только согласился оставить ей дитя. Но человечек сказал:

- Нет, мне живое милей всех сокровищ на свете.

Запечалилась королева, заплакала, и сжалился над ней человечек:

- Даю тебе три дня сроку, - сказал он, - если за это время ты узнаешь мое имя, то пускай дитя останется у тебя.

Всю ночь королевавспоминала разные имена, которые когда-либо слышала, и отправила гонцов по всей стране разведать, какие существуют еще имена. На другое утро явился маленький человечек, и она начала перечислять имена, начиная с Каспара, Мельхиора, Бальтазара, и назвала все по порядку, какие только знала, но на каждое имя человечек отвечал:

- Нет, меня зовут не так.

На другой день королева велела разузнать по соседям, как их зовут, и какие у них в странах есть имена, и стала называть человечку необычные, редкие имена:

-А может быть тебя зовут Риппенбист, или Гаммельсваде, или Шнюрбейн?

Но он все отвечал:

- Нет, королева, меня зовут не так.

На третий день вернулся гонец и сказал:

- Ни одного нового имени найти я не мог, а вот когда подошел я к высокой горе, покрытой густым лесом, где живут одни только зайцы и лисы, увидел я маленькую извушку, пылал перед нею костер, и скакал через огонь очень смешной, забавный человечек; он прыгал на одной ножке и кричал:

Нынче пеку, завтра пиво варю,
У королевы дитя отберу;
Ах, хорошо, что никто не знает,
Что Румпельштильцхен меня называют!

Можете себе представить, как обрадовалась королева, услыхав это имя! И вот, когда к ней в комнату вскоре явился человечек и спросил: "Ну, госпожа королева, как же меня зовут?" - она сначала спросила:

- Может быть, Кунц?

- Нет.

- А может быть, Гейнц?

- Нет.

- Ну, так пожалуй, ты Румпельштильцхен!

- Это тебе сам черт подсказал, сам черт подсказал! - завопил человечек и так сильно топнул в гневе правой ногой, что провалился сквозь землю по пояс. А потом схватился руками за левую ноги и разорвал себя пополам.

0

33

Рыцарь Мечей Сказочного Таро

Синяя Борода

Шарль Перро

Перевод И.С.Тургенева

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/knight_swords.jpg

Жил-был однажды человек, у которого водилось множество всякого добра: были у него прекрасные дома в городе и за городом, золотая и серебряная посуда, шитые кресла и позолоченные кареты, но, к несчастью, борода у этого человека была синяя, и эта борода придавала ему такой безобразный и грозный вид, что все девушки и женщины, бывало, как только завидят его, так давай бог поскорее ноги.

У одной из его соседок, дамы происхождения благородного, были две дочери, красавицы совершенные. Он посватался за одну из них, не назначая, какую именно, и предоставляя самой матери выбрать ему невесту. Но ни та, ни другая не соглашались быть его женою: они не могли решиться выйти за человека, у которого борода была синяя, и только перекорялись между собою, отсылая его друг дружке. Их смущало то обстоятельство, что он имел уже несколько жен и никто на свете на знал, что с ними сталось.

Синяя Борода, желая дать им возможность узнать его покороче, повез их вместе с матерью, тремя-четырьмя самыми близкими их приятельницами и несколькими молодыми людьми из соседства в один из своих загородных домов, где и провел с ними целую неделю. Гости гуляли, ездили на охоту, на рыбную ловлю; пляски и пиры не прекращались; сна по ночам и в помине не было; всякий потешался, придумывал забавные шалости и шутки; словом, всем было так хорошо и весело, что младшая из дочерей скоро пришла к тому убеждению, что у хозяина борода уж вовсе не такая синяя и что он очень любезный и приятный кавалер. Как только все вернулись в город, свадьбу тотчас и сыграли.

По прошествии месяца Синяя Борода сказал своей жене, что он принужден отлучиться, по меньшей мере на шесть недель, для очень важного дела. Он попросил ее не скучать в его отсутствие, а напротив, всячески стараться рассеяться, пригласить своих приятельниц, повести их за город, если вздумается, кушать и пить сладко, словом, жить в свое удовольствие.

- Вот, - прибавил он, - ключи от двух главных кладовых; вот ключи от золотой и серебряной посуды, которая не каждый день на стол ставится; вот от сундуков с деньгами; вот от ящиков с драгоценными камнями; вот, наконец, ключ, которым все комнаты отпереть можно. А вот этот маленький ключик отпирает каморку, которая находится внизу, на самом конце главной галереи. Можешь все отпирать, всюду входить; но запрещаю тебе входить в ту каморку. Запрещение мое на этот счет такое строгое и грозное, что если тебе случится - чего боже сохрани - ее отпереть, то нет такой беды, которой ты бы не должна была ожидать от моего гнева.

Супруга Синей Бороды обещалась в точности -исполнить его приказания и наставления; а он, поцеловав ее, сел в карету и пустился в путь.

Соседки и приятельницы молодой не стали дожидаться приглашения, а пришли все сами, до того велико было их нетерпение увидать собственными глазами те несметные богатства, какие, по слухам, находились в ее доме. Они боялись прийти, пока муж не уехал: синяя его борода их очень пугала. Они тотчас отправились осматривать все покои, и удивлению их конца не было: так все им показалось великолепным и красивым! Они добрались до кладовых, и чего-чего они там не увидали! Пышные кровати, диваны, занавесы богатейшие, столы, столики, зеркала - такие огромные, что с головы до ног можно было в них себя видеть, и с такими чудесными, необыкновенными рамами! Одни рамы были тоже зеркальные, другие - из позолоченного резного серебра. Соседки и приятельницы без умолку восхваляли и превозносили счастье хозяйки дома, а она нисколько не забавлялась зрелищем всех этих богатств: ее мучило желание отпереть каморку внизу, в конце галереи.

Так сильно было ее любопытство, что, не сообразив того, как невежливо оставлять гостей, она вдруг бросилась вниз по потайной лестнице, чуть шеи себе не сломала. Прибежав к дверям каморки, она, однако, остановилась на минутку. Запрещение мужа пришло ей в голову. "Ну, - подумала она, - будет мне беда. за мое непослушание!" Но соблазн был слишком силен - она никак не могла с ним сладить. Взяла ключ и, вся дрожа как лист, отперла каморку.

Сперва она ничего не разобрала: в каморке было темно, окна были закрыты. Но погодя немного она увидела, что весь пол был залит запекшейся кровью и в этой крови отражались тела нескольких мертвых женщин, привязанных вдоль стен; то были прежние жены Синей Бороды, которых он зарезал одну за другой. Она чуть не умерла на месте от страха и выронила из руки ключ.

Наконец она опомнилась, подняла ключ, заперла дверь и пошла в свою комнату отдохнуть и оправиться. Но она до того перепугалась, что никаким образом не могла совершенно прийти в себя.

Она заметила, что ключ от каморки запачкался в крови; она вытерла его раз, другой, третий, но кровь не сходила. Как она его ни мыла, как ни терла, даже песком и толченым кирпичом - пятно крови все оставалось! Ключ этот был волшебный, и не было возможности его вычистить; кровь с одной стороны сходила, а выступала с другой.

В тот же вечер вернулся Синяя Борода из своего путешествия. Он сказал жене, что на дороге получил письма, из которых узнал, что дело, по которому он должен был уехать, решилось в его пользу. Жена его, как водится, всячески старалась показать ему, что она очень обрадовалась его скорому возвращению.

На другое утро он спросил у нее ключи. Она подала их ему, но рука ее так дрожала, что он без труда догадался обо всем, что произошло в его отсутствие.

- Отчего, - спросил он, - ключ от каморки не находится вместе с другими?

- Я его, должно быть, забыла у себя наверху, на столе, - отвечала она.

- Прошу принести его, слышишь! - сказал Синяя Борода. После нескольких отговорок и отсрочек она должна была наконец принести роковой ключ.

- Это отчего кровь? - спросил он.

- Не знаю отчего, - отвечала бедная женщина, а сама побледнела как полотно.

- Ты не знаешь! - подхватил Синяя Борода. - Ну, так я знаю! Ты хотела войти в каморку. Хорошо же, ты войдешь туда и займешь свое место возле тех женщин, которых ты там видела.

Она бросилась к ногам своего мужа, горько заплакала и начала просить у него прощения в своем непослушании, изъявляя притом самое искреннее раскаяние и огорчение. Кажется, камень бы тронулся мольбами такой красавицы, но у Синей Бороды сердце было тверже всякого камня.

- Ты должна умереть, - сказал он, - и сейчас.

- Коли уж я должна умереть, - сказала она сквозь слезы, - так дай мне минуточку времени богу помолиться.

- Даю тебе ровно пять минут, - сказал Синяя Борода, - и ни секунды больше!

Он сошел вниз, а она позвала сестру свою и сказала ей:

- Сестра моя Анна (ее так звали), взойди, пожалуйста, на самый верх башни, посмотри, не едут ли мои братья? Они обещались навестить меня сегодня. Если ты их увидишь, так подай им знак, чтоб они поторопились.

Сестра Анна взошла на верх башни, а бедняжка горемычная от времени до времени кричала ей:

- Сестра Анна, ты ничего не видишь?

А сестра Анна ей отвечала:

- Я вижу, солнышко яснеет и травушка зеленеет.

Между тем Синяя Борода, ухватив огромный ножище, орал изо всей силы:

- Иди сюда, иди, или я к тебе пойду!

- Сию минуточку, - отвечала его жена и прибавляла шепотом:

- Анна, сестра Анна, ты ничего не видишь?

А сестра Анна отвечала:

- Я вижу, солнышко яснеет и травушка зеленеет.

- Иди же, иди скорее, - орал Синяя Борода, - а не то я к тебе пойду!

- Иду, иду! - отвечала жена и опять спрашивала сестру:

- Анна, сестра Анна, ты ничего не видишь?

- Я вижу, - отвечала Анна, - большое облако пыли к нам приближается.

- Это братья мои?

- Ах, нет, сестра, это стадо баранов.

- Придешь ли ты наконец! - вопил Синяя Борода.

- Еще маленькую секундочку, - отвечала его жена и опять спросила:

- Анна, сестра Анна, ты ничего не видишь?

- Я вижу двух верховых, которые сюда скачут, но они еще очень далеко. Слава богу, - прибавила она, погодя немного. - Это наши братья. Я им подаю знак, чтоб они спешили как только возможно.

Но тут Синяя Борода такой поднял гам, что самые стены дома задрожали. Бедная жена его сошла вниз и бросилась к его ногам, вся растерзанная и в слезах.

- Это ни к чему не послужит, - сказал Синяя Борода, - пришел твой смертный час.

Одной рукой он схватил ее за волосы, другою поднял свой страшный нож... Он замахнулся на нее, чтоб отрубить ей голову... Бедняжка обратила на него свои погасшие глаза:

- Дай мне еще миг, только один миг, с духом собраться...

- Нет, нет! - отвечал он. - Поручи душу свою богу!

И поднял уже руку... Но в это мгновение такой ужасный стук поднялся у двери, что Синяя Борода остановился, оглянулся... Дверь разом отворилась, и в комнату ворвались два молодых человека. Выхватив свои шпаги, они бросились прямо на Синюю Бороду.

Он узнал братьев своей жены - один служил в драгунах, другой в конных егерях, - и тотчас навострил лыжи; но братья нагнали его, прежде чем он успел забежать за крыльцо.

Они прокололи его насквозь своими шпагами и оставили его на полу мертвым.

Бедная жена Синей Бороды была сама чуть жива, не хуже своего мужа: она не имела даже довольно силы, чтобы подняться и обнять своих избавителей.

Оказалось, что у Синей Бороды не было наследников, и все его достояние поступило его вдове. Одну часть его богатств она употребила на то, чтобы выдать свою сестру Анну за молодого дворянина, который уже давно был в нее влюблен; на другую часть она купила братьям капитанские чины, а с остальною она сама вышла за весьма честного и хорошего человека. С ним она забыла все горе, которое претерпела, будучи женою Синей Бороды.

0

34

Паж Мечей Сказочного Таро

Перышко Финиста Ясна Сокола

Русская сказка

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/page_swords.jpg

Жил-был старик, у него было три дочери: большая и средняя - щеголихи, а меньшая только о хозяйстве радела. Сбирается отец в город и спрашивает у своих дочерей: которой что купить? Большая просит:

- Купи мне на платье! И середняя то ж говорит.

- А тебе что, дочь моя любимая? - спрашивает у меньшой.

- Купи мне, батюшка, перышко Финиста ясна сокола. Отец простился с ними и уехал в город; большим дочерям купил на платье, а перышка Финиста ясна сокола нигде не нашел.

Воротился домой, старшую и середнюю дочерей обновами обрадовал.

- А тебе, - говорит меньшой, - не нашел перышка Финиста ясна сокола.

- Так и быть, - сказала она, - может, в другой раз посчастливится найти.

Большие сестры кроят, да обновы себе шьют, да над нею посмеиваются; а она знай отмалчивается. Опять собирается отец в город и спрашивает:

- Ну, дочки, что вам купить?

Большая и середняя просят по платку купить, а меньшая говорит:

- Купи мне, батюшка, перышко Финиста ясна сокола. Отец поехал в город, купил два платка, а перышка и в глаза не видал.

Воротился назад и говорит:

- Ах, дочка, ведь я опять не нашел перышка Финиста ясна сокола!

- Ничего, батюшка; может, в иное время посчастливится.

Вот и в третий раз собирается отец в город и спрашивает:

- Сказывайте, дочки, что вам купить? Большие говорят:

- Купи нам серьги. А меньшая опять свое:

- Купи мне перышко Финиста ясна сокола. Отец искупил золотые серьги, бросился искать перышка - никто такого не ведает; опечалился и поехал из городу. Только за заставу, а навстречу ему старичок несет коробочку.

- Что несешь, старина?

- Перышко Финиста ясна сокола.

- Что за него просишь?

- Давай тысячу.

Отец заплатил деньги и поскакал домой с коробочкой.

Встречают его дочери.

- Ну, дочь моя любимая, - говорит он меньшой, - наконец и тебе купил подарок; на, возьми!

Меньшая дочь чуть не прыгнула от радости, взяла коробочку, стала ее целовать-миловать, крепко к сердцу прижимать.

После ужина разошлись все спать по своим светелкам; пришла и она в свою горницу, открыла коробочку - перышко Финиста ясна сокола тотчас вылетело, ударилось об пол, и явился перед девицей прекрасный царевич. Повели они меж собой речи сладкие, хорошие. Услыхали сестры и спрашивают:

- С кем это, сестрица, ты разговариваешь?

- Сама с собой, - отвечает красна девица.

- А ну, отопрись!

Царевич ударился об пол - и сделался перышком; она взяла, положила перышко в коробочку и отворила дверь. Сестры и туда смотрят и сюда заглядывают - нет никого!

Только они ушли, красная девица открыла окно, достала перышко и говорит:

- Полетай, мое перышко, во чисто поле; погуляй до поры до времени!

Перышко обратилось ясным соколом и улетело в чистое поле.

На другую ночь прилетает Финист ясный сокол к своей девице; пошли у них разговоры веселые. Сестры услыхали и сейчас к отцу побежали:

- Батюшка! У нашей сестры кто-то по ночам бывает; и теперь сидит да с нею разговаривает.

Отец встал и пошел к меньшой дочери, входит в ее горницу, а царевич уж давно обратился перышком и лежит в коробочке.

- Ах вы, негодные! - накинулся отец на своих больших дочерей. - Что вы на нее понапрасну взводите? Лучше бы за собой присматривали!

На другой день сестры поднялись на хитрости: вечером, когда на дворе совсем стемнело, подставили лестницу, набрали острых ножей да иголок и натыкали на окне красной девицы.

Ночью прилетел Финист ясный сокол, бился, бился - не мог попасть в горницу, только крылышки себе обрезал.

- Прощай, красна девица! - сказал он. - Если вздумаешь искать меня, то ищи за тридевять земель, в тридесятом царстве. Прежде три пары башмаков железных истопчешь, три посоха чугунных изломаешь, три просвиры каменных изгложешь, чем найдешь меня, добра молодца!

А девица спит себе: хоть и слышит сквозь сон эти речи неприветливые, а встать-пробудиться не может.

Утром просыпается, смотрит - на окне ножи да иглы натыканы, а с них кровь так и капает. Всплеснула руками:

- Ах, боже мой! Знать, сестрицы сгубили моего друга милого!

В тот же час собралась и ушла из дому. Побежала в кузницу, сковала себе три пары башмаков железных да три посоха чугунных, запаслась тремя каменными просвирами и пустилась в дорогу искать Финиста ясна сокола.

Шла, шла, пару башмаков истоптала, чугунный посох изломала и каменную просвиру изглодала; приходит к избушке и стучится:

- Хозяин с хозяюшкой! Укройте от темныя ночи. Отвечает старушка:

- Милости просим, красная девица! Куда идешь, голубушка?

- Ах, бабушка! Ищу Финиста ясна сокола.

- Ну, красна девица, далеко ж тебе искать будет! Наутро говорит старуха:

- Ступай теперь к моей середней сестре, она тебя добру научит; а вот тебе мой подарок: серебряное донце, золотое веретенце; станешь кудель прясть - золотая нитка потянется.

Потом взяла клубочек, покатила по дороге и наказала вслед за ним идти, куда клубочек покатится, туда и путь держи! Девица поблагодарила старуху и пошла за клубочком.

Долго ли, коротко ли, другая пара башмаков изношена, другой посох изломан, еще каменная просвира изглодана; наконец прикатился клубочек к избушке. Она постучалась:

- Добрые хозяева! Укройте от темной ночи красну девицу.

- Милости просим! - отвечает старушка. - Куда идешь, красная девица?

- Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.

- Далеко ж тебя искать будет!

Поутру дает ей старушка серебряное блюдо и золотое яичко и посылает к своей старшей сестре: она-де знает, где найти Финиста ясна сокола!

Простилась красна девица со старухою и пошла в путь-дорогу; шла, шла, третья пара башмаков истоптана, третий посох изломан, и последняя просвира изглодана - прикатился клубочек к избушке. Стучится и говорит странница:

- Добрые хозяева! Укройте от темной ночи красну девицу.

Опять вышла старушка:

- Поди, голубушка! Милости просим! Откудова идешь и куда путь держишь?

- Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.

- Ох, трудно, трудно отыскать его! Он живет теперь в этаком-то городе, на просвирниной дочери там женился. Наутро говорит старуха красной девице:

- Вот тебе подарок: золотое пялечко да иголочка; ты только пялечко держи, а иголочка- сама вышивать будет.

Ну, теперь ступай с богом и наймись к просвирне в работницы.

Сказано - сделано. Пришла красная девица на просвирнин двор и нанялась в работницы; дело у ней так и кипит под руками: и печку топит, и воду носит, и обед готовит. Просвирня смотрит да радуется.

- Слава богу! -говорит своей дочке. -Нажили себе работницу и услужливую и добрую: без наряду все делает!

А красная девица, покончив с хозяйскими работами, взяла серебряное донце, золотое веретенце и села прясть: прядет - из кудели нитка тянется, нитка не простая, а чистого золота. Увидала это просвирнина дочь:

- Ах, красная девица! Не продашь ли мне свою забаву?

- Пожалуй, продам!

- А какая цена?

- Позволь с твоим мужем ночь перебыть.

Просвирнина дочь согласилась.

“Не беда! - думает. - Ведь мужа можно сонным зельем опоить, а чрез это веретенце мы с матушкой озолотимся!”

А Финиста ясна сокола дома не было: целый день гулял по поднебесью, только к вечеру воротился.

Сели ужинать; красная девица подает на стол кушанья да все на него смотрит, а он, добрый молодец, и не узнает ее. Просвирнина дочь подмешала Финисту ясну соколу сонного зелья в питье, уложила его спать и говорит работнице:

- Ступай к нему в горницу да мух отгоняй! Вот красная девица отгоняет мух, а сама слезно плачет:

- Проснись-пробудись, Финист ясный сокол! Я, красна девица, к тебе пришла; три чугунных посоха изломала, три пары башмаков железных истоптала, три просвиры каменных изглодала да все тебя, милого, искала!

А Финист спит, ничего не чует; так и ночь прошла. На другой день работница взяла серебряное блюдечко и катает по нем золотым яичком: много золотых яиц накатала! Увидала просвирнина дочь.

- Продай, - говорит, - мне свою забаву! - Пожалуй, купи.

- А как цена?

- Позволь с твоим мужем еще единую ночь перебыть.

- Хорошо, я согласна!

А Финист ясный сокол опять целый день гулял по поднебесью, домой прилетел только к вечеру.

Сели ужинать, красная девица подает кушанья да все на него смотрит, а он словно никогда и не знавал ее. Опять просвирнина дочь опоила его сонным зельем, уложила спать и послала работницу мух отгонять.

И на этот раз, как ни плакала, как ни будила его красная девица, он проспал до утра и ничего не слышал.

На третий день сидит красная девица, держит в руках золотое пялечко, а иголочка сама вышивает - да такие узоры чудные! Загляделась просвирнина дочка.

- Продай, красная девица, продай, - говорит, - мне свою забаву!

- Пожалуй, купи!

- А как цена?

- Позволь с твоим мужем третью ночь перебыть.

- Хорошо, я согласна!

Вечером прилетел Финист ясный сокол; жена опоила его сонным зельем, уложила спать и посылает работницу мух отгонять.

Вот красная девица мух отгоняет, а сама слезно причитывает:

- Проснись-пробудись, Финист ясный сокол! Я, красна девица, к тебе пришла; три чугунных посоха изломала, три пары железных башмаков истоптала, три каменных просвиры изглодала - все тебя, милого, искала!

А Финист ясный сокол крепко спит, ничего не чует. Долго она плакала, долго будила его; вдруг упала ему на щеку слеза красной девицы, и он в ту ж минуту проснулся:

- Ах, - говорит, - что-то меня обожгло!

- Финист ясный сокол! - отвечает ему девица. - Я к тебе пришла; три чугунных посоха изломала, три пары железных башмаков истоптала, три каменных просвиры изглодала - все тебя искала! Вот уж третью ночь над тобою стою, а ты спишь - не пробуждаешься, на мои слова не отзываешься!

Тут только узнал Финист ясный сокол и так обрадовался, что сказать нельзя.

Сговорились и ушли от просвирни.

Поутру хватилась просвирнина дочь своего мужа; ни его нет, ни работницы! Стала жаловаться матери; просвирня приказала лошадей заложить и погналась в погоню.

Ездила, ездила, и к трем старухам заезжала, а Финиста ясна сокола не догнала: его и следов давно не видать!

Очутился Финист ясный сокол со своею суженой возле се дома родительского; ударился о сыру землю и сделался перышком: красная девица взяла его, спрятала за пазушку и пришла к отцу.

- Ах, дочь моя любимая! Я думал, что тебя и на свете нет; где была так долго?

- Богу ходила молиться.

А случилось это как раз около святой недели. Вот отец с старшими дочерьми собираются к заутрене.

- Что ж, дочка милая, - спрашивает он меньшую, - собирайся да поедем; нынче день такой радостный.

- Батюшка, мне надеть на себя нечего.

- Надень наши уборы, - говорят старшие сестры.

- Ах, сестрицы, мне ваши платья не по кости! Я лучше дома останусь.

Отец с двумя дочерьми уехал к заутрене; в те поры красная девица вынула свое перышко. Оно ударилось об пол и сделалось прекрасным царевичем.

Царевич свистнул в окошко - сейчас явились и платья, и уборы, и карета золотая. Нарядились, сели в карету и поехали.

Входят они в церковь, становятся впереди всех; народ дивится: какой такой царевич с царевною пожаловал?

На исходе заутрени вышли они раньше всех и уехали домой; карета пропала, платьев и уборов как не бывало, а царевич обратился перышком. Воротился и отец с дочерьми.

- Ах, сестрица! Вот ты с нами не ездила, а в церкви был прекрасный царевич с ненаглядной царевною.

- Ничего, сестрицы! Вы мне рассказали - все равно что сама была.

На другой день опять то же; а на третий, как стал царевич с красной девицей в карету садиться, отец вышел из церкви и своими глазами видел, что карета к его дому подъехала и пропала.

Воротился отец и стал меньшую дочку допрашивать; она и говорит:

- Нечего делать, надо признаться!

Вынула перышко; перышко ударилось об пол и обернулось царевичем.

Тут их и обвенчали, и свадьба была богатая! На той свадьбе и я был, вино пил, по усам текло, во рту не было.

Надели на меня колпак да и ну толкать; надели на меня кузов:

- Ты, детинушка, не гузай, убирайся-ка поскорей со двора.

0

35

Король Монет Сказочного Таро

Король с Золотой Горы

Братья Гримм

Перевод Г. Петникова

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/king_coins.jpg

У одного купца было двое детей - мальчик и девочка, оба еще маленькие, даже и ходить еще не умели. В то время случилось, что плыли по морю два его корабля с дорогим грузом и все его достояние было на тех кораблях, и как раз тогда, когда уж он рассчитывал на большие барыши от их груза, пришла весть, что те оба корабля потонули.

И вот из богача он стал бедняком, и не осталось у него ничего, кроме небольшого поля под городом.

Чтобы немного развеять мрачные думы свои о постигнувшем его несчастье, вышел он на свое поле и стал ходить по нему взад и вперед...

Вдруг увидел около себя небольшого черного человечка, который спросил его, почему он так печален и что щемит его сердце.

Тогда купец сказал ему: "Кабы ты мог помочь мне, я бы сказал тебе, в чем мое горе". - "Кто знает, - отвечал черный человечек, - может быть, я и сумею тебе помочь, так что расскажи, в чем твое горе, а там посмотрим".

Тут и рассказал ему купец, что все его богатство погибло на море, и ничего у него не осталось, кроме этого поля. "Не тревожься, - сказал человечек, - если ты пообещаешь мне сюда же привести через двенадцать лет то, что по приходе домой первое ткнется тебе под ноги, то в деньгах у тебя не будет недостатка".

Купец подумал: "Да что же это может быть, как не собака моя?" - а о своих малых детках и не подумал; согласился на предложение черного человечка, выдал ему расписку и печатью ее скрепил, да и пошел домой.

Когда он пришел домой, его маленький сынишка так ему обрадовался, что, держась за скамейки, приковылял к нему и крепко ухватил его за ноги.

Тут отец перепугался, сообразив, какое он дал обещание и письменное обязательство.

Но, впрочем, не находя еще нигде денег в своих сундуках и ящиках, он утешал себя мыслью, что черный человечек хотел только подшутить над ним.

Месяц спустя пошел он как-то на чердак поискать старого свинца на продажу и вдруг увидел там большую груду денег.

Дела его, благодаря этой находке, опять поправились, он стал делать большие закупки, повел свои торговые дела еще шире прежнего, а на Бога и рукой махнул.

А между тем мальчик подрастал и выказывал себя умным и способным.

И чем более приближался к концу двенадцатилетний срок, тем озабоченнее становился купец и даже скрыть не мог опасений, выражавшихся на лице его.

Вот и спросил его однажды сын, чем он так озабочен. Сначала отец не хотел говорить ему, но сын продолжал у него допытываться до тех пор, пока тот не рассказал ему, что пообещал его отдать (сам не сознавая, что он обещает) какому-то черному человечку и получил за это груду денег. "Обещание свое, - сказал отец, - я скрепил распиской и печатью, и вот теперь, по истечении двенадцати лет, должен тебя выдать ему".

Сын отвечал отцу: "Батюшка, уж вы не беспокойтесь, все устроится к лучшему - черный человечек не может иметь надо мною никакой власти".

Сын испросил себе благословение у священника, и когда пришел час его выдачи, он вместе с отцом вышел в поле, очертил круг и стал внутрь его с отцом.

Черный человечек явился и спросил отца: "Ну, привел ли ты с собою то, что мне обещал?" Тот молчал; а сын спросил: "Чего тебе здесь надо?" "Не с тобою я говорю, - сказал черный человечек, - а с твоим отцом".

Но сын продолжал: "Ты моего отца обманул и соблазнил - выдай мне его расписку!" - "Нет, - отвечал черный человечек, - я своего права не уступлю".

Так они еще долго между собою переговаривались, наконец сговорились на том, что сын, который отныне принадлежал уже не отцу, а исконному врагу человеческого рода, должен сесть в суденышко, спущенное на текучую воду; отец же обязан ногою оттолкнуть его от берега и предоставить течению воды.

Таким образом сын простился с отцом своим, сел в суденышко, и отец оттолкнул его от берега. Суденышко тотчас перевернулось вверх дном, и отец, подумал, что сын его погиб, и, возвратясь домой, долго горевал о нем.

А суденышко-то не потонуло; преспокойно поплыло вверх дном по течению, и плыло долго, пока наконец не врезалось в какой-то неведомый берег,

Тут сын купца вышел на берег, увидел перед собою прекрасный замок и пошел к нему.

Когда же он в замок вступил, то убедился, что он заколдован: прошел он через все комнаты замка, и все были пусты; только придя в последнюю комнату, он нашел там змею, лежавшую на полу и извивавшуюся кольцами.

Эта змея была очарованная девица, которая очень обрадовалась юноше и сказала: "Ты ли это пришел ко мне, мой избавитель? Тебя ожидаю я уже целых двенадцать лет! Все здешнее царство заколдовано, и ты должен его избавить от чар". - "А как же могу я это сделать?" - спросил юноша.

"Сегодня ночью придут двенадцать закованных в цепи черных людей и будут тебя спрашивать, что ты здесь делаешь, а ты молчи и не отвечай и предоставь им делать с тобою все, что им вздумается; станут они тебя мучить, бить и колоть - и ты не мешай им, только не говори; в полночь все исчезнет. Во вторую ночь придут двенадцать других, а в третью ночь даже и двадцать четыре, которые тебе и голову отрубят; но в полночь их власть минует, и если ты все это вытерпишь и ни словечка не вымолвишь, то я буду от чар избавлена. Тогда я приду к тебе и принесу в склянке живую воду, опрысну тебя ею, и ты опять станешь живой и здоровый, как прежде". На это юноша сказал: "Охотно готов тебя от чар избавить".

Все случилось так, как она сказала: черные люди не могли у него ни слова вымучить, и на третью ночь змея обернулась красавицей-королевной, которая пришла к нему с живой водою и вновь его оживила. Тут бросилась она ему на шею и стала его целовать, и весь замок наполнился радостью и весельем.

А затем была отпразднована их свадьба, и юноша стал королем с Золотой Горы.

Так жили они в полном довольстве, и королева родила красивого мальчика.

Минуло восемь лет, и вдруг вспомнился королю его отец, и истосковалось по отцу его сердце, и пожелал он его навестить. Королева не хотела мужа отпускать и говорила: "Уж я знаю, что эта поездка принесет мне несчастье!" - но он до тех пор упрашивал ее, пока она не согласилась.

При прощанье дала она ему волшебное кольцо и сказала: "Возьми это кольцо; стоит только надеть его на палец, и ты тотчас очутишься там, где пожелаешь; но только ты должен мне обещать, что ты не воспользуешься им, чтобы меня насильно вызвать к отцу твоему".

Он ей это обещал, надел кольцо на палец и пожелал очутиться перед тем городом, где жил его отец.

В одно мгновение он там и очутился, и хотел войти в город; но когда пришел к городским воротам, стража не захотела его впускать, потому что одежда была на нем какая-то странная, хоть и богатая, и красивая.

Тогда он пошел на соседнюю гору, где пастух пас овец, обменялся с ним одеждой и, надев старое пастушье платье, беспрепятственно проник в город.

Когда он пришел к своему отцу, то объявил ему, что он его сын; но тот этому не хотел верить и сказал, что у него, точно, был сын, но уже давным-давно умер. "Но так как я вижу, - добавил отец, - что ты бедняк-пастух, то я могу тебя накормить".

Тогда мнимый пастух сказал своим родителям: "Истинно говорю вам, что я ваш сын, да и неужели же вы не знаете никакого знака на моем теле, по которому вы могли бы меня узнать?" - "Да, - сказала мать, - у нашего сына была крупная родинка под правою мышкою".

Он засучил рукав рубашки, они увидели у него под правою мышкою родинку и уже не сомневались более в том, что он их сын. Затем рассказал он им, что он - король с Золотой Горы и что женат на королевне и сын у них есть, семилетний мальчик.

Отец сказал на это: "Ну, этому уж я никак не поверю: хорош король, одетый в рваную пастушью одежду!"

Тогда сын рассердился и, позабыв свое обещание, повернул волшебное кольцо крутом пальца и пожелал, чтобы его жена и сын немедленно к нему явились.

В то же мгновенье они и явились перед ним, но королева плакала и жаловалась на то, что он свое слово нарушил и сделал ее несчастливою. Он сказал ей, что поступил необдуманно, но без всякого злого намерения, и стал ее уговаривать.

Она сделала вид, что готова ему уступить, но между тем на уме у нее было недоброе.

Он повел ее за город на отцовское поле, показал ей то место на берегу, где отец оттолкнул его суденышко, и сказал: "Я утомился, присядь здесь, я положу голову к тебе на колени и посплю маленько". Положил голову к ней на колени, и она стала у него перебирать пальцами в волосах, пока он не уснул.

Когда же он уснул, она сначала сняла у него кольцо с пальца, потом высвободила ногу из-под его головы и оставила там только туфлю; затем взяла своего ребенка на руки и пожелала тотчас же снова очутиться в своем королевстве.

Когда он проснулся, то увидел себя покинутым на берегу: ни жены, ни ребенка при нем не было, исчезло вместе с ними и кольцо с пальца, и только одна туфля еще напоминала об его жене. "В родительский дом я не пойду, - подумал он. - Там еще, пожалуй, сочтут меня за колдуна; уж лучше я прямо отсюда пущусь в дорогу и буду идти до тех пор, пока не приду в свое королевство".

Вот и пошел он, и пришел наконец к горе, перед которою увидел троих великанов: они спорили, не зная, как им поделить между собою отцовское наследство.

Увидев, что он идет мимо, великаны его подозвали и сказали: "У вас, маленьких людей, ума в голове много", - и просили его поделить их наследство.

А наследство состояло, во-первых, из заветного меча, который стоило только взять в руки и сказать: "Все головы долой, кроме моей!" - и все головы летели с плеч.

Во-вторых, из плаща - кто тот плащ надевал, тот сразу же становился невидим.

В-третьих, из пары сапог - если кто их надевал, то стоило ему только пожелать где-нибудь очутиться, и он тотчас был там.

Вот король и сказал великанам: "Дайте-ка мне все три вещи, чтобы я мог их попробовать - годны ли они в дело?"

Вот и дали они ему плащ, и чуть только он его надел, как стал невидим и обратился в муху.

Затем он опять принял свой прежний вид и сказал: "Плащ хорош; теперь дайте мне меч испробовать".

Великаны отвечали: "Нет! Меча мы тебе не дадим. Ведь стоит только тому, кто владеет мечом сказать: "Все головы долой, кроме моей!" - так и полетят все головы, и только у одного владельца меча голова на плечах уцелеет".

Однако же потом дали ему и меч, но с тем условием, чтобы он испытал его силу над стволом дерева.

Так он и сделал, и меч рассек огромное толстое дерево легко, как соломинку.

Затем хотел он испробовать и сапоги, но великаны опять заговорили: "Нет, их не выпустим из рук! Ведь если ты их наденешь да пожелаешь очутиться на вершине горы, то нам придется здесь остаться с пустыми руками". - "Нет, - сказал король, - этого я не сделаю".

Дали они ему, наконец, и сапоги.

Когда все три вещи очутились у него в руках, то он тотчас подумал о своей жене и ребенке и сказал про себя: "Ах, если бы я мог быть теперь у себя, на Золотой Горе!"

И тотчас исчез он из глаз великанов, и таким образом было поделено их наследство.

Подойдя к своему замку, король услышал радостные клики, звуки скрипок и флейт, и встречные люди сообщили ему, что его супруга празднует свою свадьбу с другим.

Тогда король разгневался и сказал: "А, коварная! Она меня обманула и покинула в то время, как я заснул!" Тут он надел свой плащ и вступил в замок невидимкой.

Когда он вошел в залу, то увидел большой стол, заставленный дорогими кушаньями; за столом сидело много гостей, которые ели и пили, смеялись и шутили.

А его супруга, разряженная, сидела среди гостей на королевском троне, увенчанная короною. Он стал позади ее, никому не видимый.

Когда ей клали на тарелку кусок мяса, он то мясо брал у нее с тарелки и съедал; а когда ей подносили стакан вина, он брал тот стакан и выпивал вино...

Сколько ей ни давали, у ней все ничего не было, и ее стаканы и тарелки исчезали мгновенно. Это ее поразило и пристыдило; она встала из-за стола, ушла в свою комнату и стала плакать, а он последовал за нею.

Вот и стала она говорить: "Бес ли вновь овладел мною или мой избавитель никогда не приходил сюда?"

Тогда он ударил ее и сказал: "Как не приходил? Он здесь, обманщица! Этого ли я от тебя заслужил?" И он, скинув плащ, явился перед нею, пошел в залу и крикнул: "Свадьбы никакой не будет! Настоящий король вернулся домой!"

Короли, князья и советники королевские, собравшиеся за свадебным столом, стали издеваться над ним и осмеивать его; но он не стал на них тратить слов и сказал только: "Уйдете вы отсюда или нет?"

Тогда они хотели его схватить и подступили было к нему, но он выхватил свой меч и сказал: "Все головы долой, кроме моей!" Все головы разом слетели с плеч, и он остался один владетелем и королем Золотой Горы.

0

36

Королева Монет Сказочного Таро

Веретено, ткацкий челнок и иголка

Братья Гримм

Перевод Г. Петникова

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/queen_coins.jpg

Девушка-сиротка жила когда-то без отца, без матери; они умерли, когда она была еще ребенком. В конце деревни в избушке жила одна-одинешенька ее крестная, которая зарабатывала себе хлеб насущный своим уменьем прясть, ткать и шить.

Старушка взяла к себе покинутое дитя, приучила к работе и воспитала в благочестии.

Когда девушке минуло пятнадцать лет, старушка заболела, подозвала к себе свою крестницу и сказала: "Милая, чувствую, что приближается конец мой! Оставляю тебе домик, в котором ты и от ветра, и от непогоды будешь всегда иметь приют; сверх того, оставляю тебе веретено, ткацкий челнок и иголку, ими ты всегда прокормишься".

Потом возложила ей руки на голову, благословила ее и сказала: "Всегда имей Бога в сердце твоем - и благо будет тебе".

С тем и закрыла глаза; и когда ее хоронить стали, крестница пошла за ее гробом с горькими слезами и воздала ей последний долг.

И вот зажила девушка одна-одинешенька в маленькой избушечке; работала усердно: пряла, ткала и шила, и на всех делах ее, видимо, покоилось благословение доброй старушки...

Казалось, лен как будто не переводился в ее кладовой, а когда она, бывало, закончит ткать сукно или ковер либо рубашку сошьет, на все это сейчас же найдется и покупатель и заплатит щедро, так что сиротка наша ни в чем не нуждалась да еще и другим кое-чем помогать могла.

Случилось, что около того времени сын короля той земли разъезжал повсюду, разыскивая себе невесту. Бедной он избрать не смел, а богатую избрать не желал.

Вот и сказал он себе: "Моей женою будет та, которую можно будет назвать и самою бедною, и самою богатою".

И вот, приехав в ту деревню, где жила сиротка, он спросил (как спрашивал везде): "Кто здесь, в деревне, из девушек беднее всех и кто богаче всех?"

Сначала показали ему ту, которая была богаче. "А беднее-то всех, сказали ему, - та девушка, что живет в маленькой избушке на самом конце деревни".

Богатая в полном наряде сидела у дверей своего дома, и когда королевич к ней приблизился, она встала, пошла навстречу и поклонилась ему.

Он на нее посмотрел, ничего ей не сказал и проехал далее. Когда же он подъехал к дому бедной сиротки, она не стояла у дверей, а сидела у себя в комнате. Он сдержал коня, заглянул в окошечко и при ярком солнечном свете увидел, что девушка сидит за самопрялкой и усердно прядет.

Она подняла очи и, заметив, что королевич заглядывает к ней в избушку, раскраснелась, как маков цвет, опустила глаза долу и продолжала прясть.

Пряжа ли была на этот раз очень ровна или другое что, не знаю, но только она продолжала прясть до тех пор, пока королевич не отъехал от ее окошка.

Тогда подошла она к окну, отворила его и сказала: "В комнате так жарко!" - и все смотрела ему вслед, пока мелькали вдали белые перья на его шляпе.

Затем она села вновь за свою работу и продолжала прясть. Тут ей припомнилось, как, бывало, старушка, сидя за работой, тихонько про себя подпевала:

Приведи, веретено,
Жениха мне под окно.

И что бы вы думали? Веретено вдруг у ней из руки вырвалось да к двери - шмыг!

А когда она в изумлении вскочила с места и посмотрела вслед веретену, то увидела, что оно веселехонько по полю скачет и блестящую золотую нить за собою тянет...

А там и из глаз у нее скрылось.

Другого веретена у девушки не было, а потому и взяла она ткацкий челнок, села за ткацкий стан - и давай ткать.

А веретено тем временем скакало да скакало, и как раз в то время, когда уж намотанная на нем нить к концу подходила, веретено нагнало королевича. "Что я вижу? - воскликнул он. - Веретено как будто хочет мне показать дорогу?" - Повернул он коня и поехал по золотой нити обратно.

А девушка сидела за своей работой и пела:

Челночок, ты мой проворный!
Тки дружку ковер узорный!

И тотчас выскользнул у ней челночок из рук и за двери - шмыг! И перед самым порогом двери начал он ткать ковер, да какой ковер-то! На том ковре по бокам розы да лилии, а посредине, на золотом поле, протянулись зеленые нити растений, и между ними зайчики да кролики поскакивают, олени да козочки головки вперед выставляют, а вверху в ветвях сидят пестрые пичужки, совсем как живые, только песни не поют!

А челночок знай со стороны на сторону так и снует, так и носится, и ковер под ним будто сам растет!

Как выскользнул у девушки челночок из рук, девушка села за шитье; держит иглу в руках да подпевает:

Мы с иголочкой вдвоем
Хорошо украсим дом!

И иголка тоже юркнула у ней из рук и давай носиться по комнате, как молния.

Можно было подумать, что за убранство принялись какие-то неведомые духи: там стол зеленой скатеркой накрыли, а лавки зеленым сукном обтянули, там стулья бархатом прикрыли и на окна шелковые занавеси навесили!

И едва только иголочка последний стежок сделала, как уже сиротка увидела в окошко белые перья на шляпе королевича, которого веретено привело по золотой нити.

Сошел он с коня, переступил через ковер прямо в дом и, чуть вошел в комнату, видит, что девица стоит в своем бедном платьице и словно роза цветет.

"Ты самая бедная и самая богатая изо всех! - сказал он ей. - Пойдем со мною и будь мне невестой!"

Она молча протянула ему руку. А он ее поцеловал, усадил на своего коня и привез в королевский замок, где свадьба была отпразднована превеселая.

А ее веретено, челнок и иголка положены были в королевскую казну на хранение и хранились в великом почете.

0

37

Рыцарь Монет Сказочного Таро

Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь

Английский анонимный рыцарский роман XIV века

Перевод Л. Паршина

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/knight_coins.jpg

Год за годом росла слава двора Артура, и самые благородные и храбрые рыцари стремились своими доблестными и смелыми деяниями завоевать место за Круглым Столом.

Много историй рассказывается об этих рыцарях: о Ланселоте и Гавейне, о Тристраме и Гарете, о Персивале, Ивейне, Мархаусе, Клегисе, Агравейне и многих, многих других. На их долю выпало больше славных приключений, чем о том может быть поведано в книге.

Храбрейшим из рыцарей был сэр Гавейн. И только сэр Ланселот, сэр Галахэд и сэр Персиваль могли превзойти его. На долю Гавейна выпало много удивительных приключений, но лишь об одном из них можно здесь рассказать.

Однажды король Артур праздновал рождество в Камелоте, и все храбрейшие рыцари и все прекраснейшие леди его двора были с ним. И главные торжества выпали на день Нового года. Королева Гвиневера, одетая в яркие шелка, сидела под вышитым пологом, усеянным драгоценными камнями. Прекрасна была она с ее сияющими серыми глазами, и каждый рыцарь склонялся в почтительном поклоне перед ней, прежде чем занять свое место. Подле нее сидел король Артур, радовавшийся этому благородному собранию и царившему в зале веселью. Но он не начинал пир, ибо таков был его обычай: не приступать к трапезе до тех пор, пока не услышит рассказа о каком-то рыцарском деянии или пока новый, необычный или страшный подвиг не позовет его рыцарей.

Вот менестрели перестали играть, все молча сидели в большой зале, и тишина нарушалась только треском поленьев, горевших в камине. Вдруг раздался стук копыт о каменную мостовую. Большие двери раскрылись, и странная, жуткая фигура появилась в зале.

Это был могучий человек на огромном коне, столь высокий, что казался почти великаном. И, что самое удивительное, он весь был зеленым. Зеленый плащ и куртка, зеленые штаны с зелеными подвязками; на зеленом поясе сверкали драгоценные камни, а его зеленое седло и сбруя были богато инкрустированы. Длинные, спадавшие на плечи волосы и борода были ярко-зелеными; зеленым было его лицо и руки, и конь был тоже зеленым с головы до ног.

У рыцаря не было ни оружия, ни щита - лишь большой топор из зеленой стали и сломанная с дерева большая ветка, которую он держал над головой. Он бросил эту ветку на мозаичный пол залы и гордо посмотрел по сторонам.

Все сидели, с изумлением глядя на странного рыцаря. "Тут какое-то страшное колдовство, - думали они, - ибо разве мог иначе появиться такой человек на коне зеленый, как трава, зеленее, чем любая трава на земле?"

Но, наконец, Артур, который всегда был учтив, приветствовал Зеленого Рыцаря, просил его быть гостем и присоединиться к пиру.

- И не подумаю! - зычным голосом воскликнул в ответ незнакомец. - Я здесь не для того, чтобы мешкать! Но зеленая ветвь говорит о том, что явился я не с войной, иначе были бы на мне доспехи и шлем, ибо всего этого немало запасено в моем далеком замке. Но даже и там слышал я о славе и доблести вашего двора, о храбрости ваших рыцарей, а также об их высоких достоинствах.

- Сэр, - ответил король, - здесь вы найдете многих, с кем можете посостязаться, если такова будет ваша воля.

- Вовсе нет! - вскричал Зеленый Рыцарь своим ревоподобным голосом. - Я вижу здесь только безбородых юнцов, которых мог бы сбить одним ударом! Нет. Я пришел, чтобы устроить на вашем празднике испытание доблести. Если найдется хоть один человек, столь храбрый и отважный, чтобы мог обменяться со мною ударами, я дам ему этот добрый топор и приму удар, куда бы он ни поразил меня. Однако этот рыцарь должен поклясться, что мне будет дано право нанести ему ответный удар ровно через двенадцать месяцев.

Глубокая тишина воцарилась в зале. Никто не осмелился принять вызов: столь ужасным казался этот человек и столь устрашающим большой топор, который он держал в руке.

Тут Зеленый Рыцарь стал громко насмехаться над ними.

- Действительно; ли это двор короля Артура, - закричал он, - а все, кто сидит за столом, - знаменитые рыцари Круглого Стола? И не расстались ли вы навсегда со своей славой, коль одно упоминание об ударах заставляет вас в страхе замолчать?

- Рыцарь! - вскричал король Артур в ответ на эти слова. - Если никто не встанет на ваш вызов, дайте мне топор и будьте готовы к удару!

Но тут поднялся сэр Гавейн и сказал:

- Мой господин король и благородный дядя! Пусть это приключение будет моим, ибо я еще должен доказать свое достоинство как рыцарь Круглого Стола.

- Воистину я счастлив, что этот подвиг будет вашим, дорогой племянник, - ответил Артур.

Зеленый Рыцарь зловеще усмехнулся, спрыгнув с коня и встречаясь с Гавейном в середине залы.

- Я также очень рад найти храбреца среди всех вас, - сказал он. - Скажите мне ваше имя!

- Я Гавейн, сын короля Лота Оркнейского и племянник короля Артура, - был ответ. - И клянусь рыцарской честью, что нанесу только один удар без боязни встретить такой же через двенадцать месяцев.

- Сэр Гавейн, - вскричал Зеленый Рыцарь, - воистину я рад, что ваша рука нанесет этот удар. Подойдите и свершите это. А затем скажу вам, кто я и где вы сможете найти меня. Возьмите теперь этот топор, и посмотрим, как хорошо вы им владеете.

- Охотно, - сказал Гавейн, беря в руки топор и размахивая им, пока Зеленый Рыцарь готовился, становясь на колени и отбрасывая свои длинные волосы, чтобы обнажить шею. Вкладывая всю свою силу в удар, Гавейн взмахнул топором, и острое лезвие прошло через тело и кости и высекло искры из каменного пола, а голова Зеленого Рыцаря отделилась от плеч и покатилась по полу.

Но рыцарь даже не покачнулся. Он быстро прыгнул вперед, вытянув перед собой руки, схватил свою голову и, держа ее за волосы, вскочил на коня. Затем, спокойно сидя верхом, словно ничего не произошло, сказал Гавейну:

- Я Рыцарь Зеленой Часовни. Ищите меня по всему Уэльсу в лесах Вирраля. Там и найдете меня, если только вы не трус и не нарушите рыцарское слово.

С этим он развернулся и галопом поскакал из залы, выбивая искры копытами своего коня. Голову свою с развевающимися волосами он так и держал в руке.

Еще долго все гости сидели молча, обдумывая странное происшествие, и только через некоторое время зала вновь наполнилась смехом и радостью праздника.

Год прошел быстро; деревья зазеленели весной, листья стали увядать в жаркие летние дни, сделались красными и золотыми ранней осенью, и вот на Михайлов день король Артур созвал на пир в Карлионе многих рыцарей, дабы почтить сэра Гавейна, который должен был наутро отправиться в свое ужасное странствие. Артур и Гвиневера благословили сэра Гавейна и пожелали счастливого пути. Тот надел свои доспехи, блестящие и украшенные золотом, пристегнул меч и взял в руку топор Зеленого Рыцаря; затем сел на своего боевого коня Грингалета и поскакал в леса южного Уэльса, держа перед собой щит, в центре которого была изображена пятиконечная звезда логров.

Настала зима, когда прибыл он к холодному морю и оказался возле колодца святого Винифреда на берегу быстрой реки Дий. Близ устья он перешел реку вброд и через зыбучие пески выехал в дикий лес Вирраля.

Повсюду он расспрашивал о Зеленом Рыцаре и о Зеленой Часовне, но никто в лесу не мог помочь ему в поисках.

В сочельник он ехал на своем Грингалете через топи и болота и мечтал о том, чтобы найти убежище. И вдруг перед ним открылся прекрасный замок, стоявший на невысоком холме над глубокой долиной, где бежал широкий ручей. Перед замком была красивая лужайка, по обе стороны которой росли большие дубы.

- Добрый человек! - закричал сэр Гавейн привратнику, подошедшему в ответ на его стук к большим воротам. - Позвольте мне войти и скажите хозяину этого замка, что я один из рыцарей двора короля Артура, оказавшийся здесь на пути к назначенному мне подвигу.

С доброй улыбкой привратник открыл ворота, и Гавейн въехал во внутренний двор. Там оруженосцы и слуги помогли ему спешиться, увели Грингалета в конюшню, а Гавейна проводили в красивую залу, где ярко горел огонь в камине, и хозяин замка вышел из внутренних покоев приветствовать гостя, говоря:

- Добро пожаловать в мой дом, сэр рыцарь. Все, чем я здесь располагаю, - к вашим услугам, будьте моим почетным гостем столько, сколько пожелаете.

- Благодарю, благородный сэр, - сказал Гавейн. - Да благословит вас бог за гостеприимство.

С этим они пожали друг другу руки, как следовало добрым друзьям. А Гавейн смотрел на рыцаря и думал о том, какой прекрасный воин хозяин этого замка. Ибо был он высок ростом и широк в плечах, с открытым, честным лицом, загоревшим докрасна на солнце, с рыжими волосами и бородой, с твердым рукопожатием, свободной походкой и прямой речью - как раз такой человек, который рожден быть повелителем храбрых воинов.

Оруженосцы проводили Гавейна в красивую палату в средней части замка, где помогли ему снять доспехи и облачили в богатое, свободно спадающее одеяние, отороченное мехом. Затем его вновь проводили в залу и усадили в кресло возле хозяина замка. Потом внесли столы, установили их на помосте, поставили на них солонки, положили серебряные ложки, подали блюда и кубки с вином. Хозяин замка выпил за здоровье сэра Гавейна и возрадовался, что случай привел столь известного рыцаря в его одинокое жилище.

Закончив обед, оба рыцаря отправились в уютные покои и уселись в кресла у камина. А в комнату, сопровождаемая своими служанками, явилась хозяйка замка - очаровательная леди. И вечер прошел в шутках и веселье, а затем Гавейна проводили в его комнату, где ярко горели свечи, уложили отдыхать и поставили у изголовья ложа чашу подогретого ароматного вина.

Три дня прошло в пирах и рождественских увеселениях - танцах, пении и многих развлечениях. И леди замка всегда садилась подле Гавейна и пела ему, и разговаривала с ним, и заботилась о его удобствах.

- Оставайтесь у нас подольше, - сказал лорд замка в вечер четвертого дня.

- Благодарю вас, добрый сэр, - ответил Гавейн, - но я должен отправиться завтра для свершения высокого подвига. Ибо в день Нового года мне нужно явиться к Зеленой Часовне, а по мне лучше сдержать клятву, чем быть правителем всей земли. Более того, я все еще не нашел никого, кто бы научил меня, как найти эту Зеленую Часовню.

Хозяин замка радостно засмеялся.

- Можете оставаться здесь до самого назначенного вам дня, - вскричал он. - Ибо менее чем в двух часах езды от этого замка вы найдете Зеленую Часовню - стоит лишь спуститься в долину и доехать до зеленого холма возле быстрого ручья.

Тут Гавейн обрадовался и тоже весело засмеялся.

- Благодарю вас, сэр, за это известие, а также и за вашу доброту. Теперь, у цели моих странствий, я буду жить здесь в радости и делать все, что вы пожелаете.

- В таком случае, - сказал хозяин замка, - оставшиеся три дня я буду выезжать на охоту. Но вы, кто совершил столь далекое путешествие и претерпел так много, будете оставаться в моем замке и отдыхать в свое удовольствие. А моя жена разделит ваш досуг и развлечет вас. И поскольку сейчас праздничное время игр и шуток, давайте заключим веселый уговор. Я пообещаю вам каждый день приносить то, что смогу добыть в лесу, а вы будете давать в обмен то, чем вы завладеете здесь, в замке.

- С величайшей охотой! - засмеялся Гавейн. И оба поклялись в этом.

На следующее утро хозяин замка охотился в лесах Вирраля за оленями, и много их пало от его острых стрел.

А Гавейн долго спал в мягкой постели, закрытой занавесями, и многое ему привиделось во сне, пока леди замка, ступая тихо, как солнечный луч, не пришла и не села на его постель и не заговорила с ним весело. Долго они беседовали, и леди произнесла много слов любви; но Гавейн учтиво оборачивал все их в шутку, как подобало истинному рыцарю в разговоре с леди его друга.

- Спаси вас бог, благородный сэр, - сказала она наконец. - И да вознаградит он вас за ваши веселые слова. Но истинный рыцарь, благородный и учтивый по отношению к дамам, не стал бы медлить так долго, не попросив у леди поцелуя на прощанье.

- Верно, прекрасная леди, - сказал Гавейн. - И коль скоро вы говорите об этом, то я действительно попрошу вашего поцелуя, ибо первым истинный рыцарь не просит о такой милости из опасения доставить даме неудовольствие.

И леди ласково поцеловала его, и благословила, и удалилась; а Гавейн поднялся с постели и позвал пажа одеваться. Затем он ел и пил и спокойно провел целый день в замке, пока в сумерках не вернулся домой хозяин, неся охотничьи трофеи.

- Ну как, сэр рыцарь? - закричал он. - Я заслужил благодарность за мое охотничье мастерство, не так ли, ибо все это - ваше!

- Благодарю вас, - ответил Гавейн, - я принимаю дар, как мы уговорились. А я отдам все, что завоевал в этих стенах.

И с этим он положил руки на плечи хозяину замка и поцеловал его, говоря:

- Возьмите мои трофеи, ибо ничего, кроме этого, я не добыл.

- Хорошо, - сказал хозяин, - весьма благодарен вам за это. Но хотел бы я знать, чей это поцелуй и как вы завоевали его?

- Не скажу, - ответил Гавейн. - Это не входило в наш уговор!

Тут они весело рассмеялись и сели за богатый ужин.

На следующее утро хозяин замка отправился вниз по холмам, чтобы отыскать и убить в болотах дикого кабана.

Гавейн оставался в постели, и леди вновь пришла посидеть подле него; и она все время стремилась побудить его к тому, чтобы он ответил ей на слова любви. Но Гавейн учтиво оборачивал все в шутку и защитил себя столь удачно своим остроумием, что леди наградила его не более чем двумя поцелуями и ушла, смеясь.

- Ну, сэр Гавейн, - сказал хозяин замка, придя в тот вечер домой и положив кабана у его ног, - вот мой сегодняшний трофей, который я приношу по нашему уговору. Что же завоевали вы, чтобы дать мне в обмен?

- Благодарю вас, - сказал Гавейн, - за то, что вы так честно соблюдаете правила. С такой же честностью я отдам вам все, что выиграл сегодня.

С этим он взял хозяина замка за плечи и дважды поцеловал, говоря:

- Теперь мы рассчитались, ибо это и только это я выиграл сегодня.

- Клянусь святым Эгидием! - засмеялся хозяин замка. - Вы очень скоро разбогатеете, если мы будем и дальше продолжать эту игру!

Тут они приступили к трапезе и долго просидели за мясом и вином, а леди все время стремилась угодить Гавейну, бросая на него полные страсти взгляды, на которые он, к его чести, не отвечал.

Гавейну не терпелось выехать на поиски Зеленого Рыцаря назавтра, в последний день года. Но хозяин замка остановил его:

- Клянусь моей честью, что в день Нового года вы окажетесь у Зеленой Часовни задолго до полудня. Поэтому завтра оставайтесь в постели и отдыхайте в моем замке. Я встану с рассветом и поскачу охотиться на лисиц. Давайте уговоримся еще один, теперь уже последний, раз обменяться всеми добытыми нами трофеями.

И так еще раз принесли они клятву, и, в то время как хозяин замка удалился с охотниками и сворой гончих, приученных подчиняться звукам охотничьей музыки, Гавейн продолжал спать и думал во сне об ужасной встрече с Зеленым Рыцарем, которая была теперь так близка. Внезапно вошла леди, беспечная, как птица; она распахнула окно, чтобы чистый, морозный воздух и солнечный свет устремились в комнату, подняла Гавейна от его сна и потребовала от него поцелуя.

В это утро она была прекрасней, чем всегда. Волосы спадали по обе стороны ее лица, а шея, белее снега, мерцала за мехом одежды. Ласково поцеловала она Гавейна и упрекнула его:

- Вы, верно, сделаны из самого льда, что принимаете всего лишь только поцелуй! Или это потому, что в Камелоте вас ждет леди?

- Нет еще такой леди, - серьезно ответил Гавейн, - которой я отдал бы мою любовь. Но не могу отдать ее и вам, ибо у вас уже есть лорд - намного более благородный рыцарь, чем я.

- Но в этот последний день мы можем любить друг друга, - сказала она. - И тогда до конца моей жизни я буду вспоминать, что Гавейн держал меня в своих объятиях.

- Нет, во имя моей клятвы рыцарства и славы логров я не могу так поступить, ибо это было бы постыдно.

Тут она упрекала его и умоляла, но он учтиво отклонял ее слова. Наконец она ласково вздохнула и поцеловала его во второй раз, говоря:

- Сэр Гавейн, вы истинный рыцарь, благороднейший из всех живших и живущих. Я дарю вам зеленый шнурок из моего пояса. Носите его в мою честь.

- Увы, - ответил Гавейн, - я не могу быть вашим рыцарем, и мне нельзя носить знак вашего расположения.

- Мой подарок, - сказала леди, - вы можете носить тайно. Возьмите его, ибо у шнурка есть волшебная сила: пока человек носит его, он не может быть убит, даже всей силой магии на земле.

Это оказалось слишком большим искушением для Гавейна, и, помня о тяжелом испытании, ждущем его на следующий день, он взял шнурок и обещал никогда не раскрывать этой тайны. Тут леди поцеловала Гавейна в третий раз и быстро удалилась.

В этот вечер хозяин замка вернулся с охоты со шкурой одной лисицы. В ярко освещенной зале, где ласково светился камин и столы были богато накрыты к ужину, Гавейн весело встретил его.

- Сегодня я первым отдам свои трофеи! - И торжественно поцеловал хозяина замка три раза.

- Клянусь честью, - вскричал тот, - вы хороший купец: подарили мне три таких поцелуя, а я могу дать вам в обмен только плохую лисью шкуру!

Тут со смехом и шутками сели они за пир и были веселее в этот вечер, чем в любой другой. Но Гавейн ни слова не сказал о зеленом шнурке.

День Нового года наступил вместе с бурей. Мокрый снег хлестал в окно, и Гавейн, который поспал совсем немного, поднялся с первым светом. Он тепло оделся и надел свои доспехи, повязав зеленый шнурок вокруг пояса в надежде, что его волшебная сила станет ему защитой. Затем он вышел во двор, оруженосцы вывели Грингалета, хорошо накормленного и ухоженного, и помогли рыцарю сесть на коня.

- Прощайте, - сказал Гавейн хозяину замка. - Благодарю вас за гостеприимство и молю небо благословить нас. Если бы я прожил на свете еще немного, то отблагодарил бы вас за вашу доброту. Но я весьма опасаюсь, что не увижу следующего восхода солнца.

Широко раскрылись ворота, и Гавейн выехал из замка. Он скакал в мрачный рассветный час под унылыми деревьями, которые роняли капли влаги, через луга, где ветер стонал, словно хотел пронизать его до костей. И вот оказался он у большой долины; с одной стороны ее высились утесы, и вся она была покрыта туманом. Часовни Гавейн не увидел, но вдали под склонившимися деревьями заметил низкий зеленый холм возле быстрого ручья. Из глубокого отверстия в этом холме доносился звук, словно там правили косу о точильный камень.

- Ага, - сказал Гавейн, - это, должно быть, и есть Зеленая Часовня! Вот уж и в самом деле дьявольская молельня! И внутри ее слышу я, как сам Зеленый Рыцарь точит оружие, чтобы убить меня. Жаль, что я должен погибнуть от его рук в этом проклятом месте... И все же пойду вперед без страха, ибо таков мой долг. Гавейн спрыгнул с коня и зашагал к берегу.

- Кто ожидает здесь назначенной со мной встречи? - закричал он.

- Это я - Гавейн, явившийся к Зеленой Часовне, как и поклялся.

- Подождите лишь немного, - донесся могучий голос из отверстия под холмом. - Когда мое оружие будет наточено, получите то, что я обещал!

Вскоре Зеленый Рыцарь вышел со сверкающим топором в руке. И вид его зеленого лица был ужасен, когда он шагал к берегу, а затем перепрыгнул через широкий ручей.

- Добро пожаловать, Гавейн, - закричал он громким голосом, - теперь я отплачу за удар, который вы нанесли мне в Камелоте. И никто не станет между нами в этой пустынной долине. Долой ваш шлем, и готовьтесь!

И Гавейн сделал, как его просил Зеленый Рыцарь, и наклонил голову, подставив под удар.

Тут Зеленый Рыцарь взмахнул топором над головой так, что тот засвистел.

Услышав этот звук, Гавейн невольно вздрогнул.

- Ага, - прорычал Зеленый Рыцарь, опуская топор и опираясь на его рукоять. - Вы, верно, не Гавейн Отважный, раз так страшитесь лишь свиста лезвия.

- Я дрогнул один раз, - сказал Гавейн, - но не дрогну во второй, даже когда на землю упадет моя голова, которую я не смогу вернуть назад, как вы свою. Не медлите же, рубите быстрее, больше я не задержу вас.

- Тогда получайте, - закричал Зеленый Рыцарь, взмахивая топором и еще раз останавливая свою руку прежде, чем из-под острого лезвия хлынула кровь. Но у Гавейна ни один мускул не дрогнул.

- Вот теперь мужество вновь вернулось к вам, - вскричал Зеленый Рыцарь.

- И я смело могу ударить смелого человека.

- Бейте! - сказал Гавейн. - Почему вы так много говорите?. Может быть, вы боитесь нанести удар беззащитному?

- Тогда вот вам удар, который я обещал! - вскричал Зеленый Рыцарь, в третий раз взмахивая топором. И теперь он действительно ударил, нацелившись, однако, с такой тщательностью, что лезвие лишь слегка задело шею Гавейна. И когда Гавейн почувствовал кровь на своих плечах, то в мгновенье отпрыгнул в сторону, надел шлем, вытащил меч, закрылся щитом и сказал:

- Ну а теперь я могу защищаться!

Зеленый Рыцарь стоял, опираясь на свой топор.

- Гавейн! - сказал он, и в голосе его уже не было никакой свирепости. - Если бы я пожелал, то мог отрубить вашу голову, как вы отрубили мою. Первый удар и второй, которые не опустились на вас, были за обещания, честно сдержанные: за один поцелуй и за два поцелуя, которыми наградила вас моя жена в замке, а вы честно вернули мне. Но в третий раз вы не удержались и тем нанесли мне рану: вы возвратили мне три поцелуя, но не зеленый шнурок. О, я хорошо знаю все, что произошло: леди замка соблазняла вас по моему желанию. Гавейн, я считаю вас благороднейшим рыцарем в целом свете. Если бы вы поддались бесчестию и опозорили свое рыцарство, ваша голова лежала бы сейчас у моих ног. Что же до шнурка, то вы спрятали его лишь из любви к жизни, а это небольшой грех, и за него я прощаю вас.

- Я посрамлен, - сказал Гавейн, протягивая зеленый шнурок. - Из трусости и желания спасти свою жизнь я изменил моей рыцарской клятве. Отрубите мне голову, ибо я в самом деле недостоин Круглого Стола.

- Оставьте! - вскричал рыцарь, весело засмеявшись. - Вы выдержали испытание и освобождены от обязательства. Возьмите и оставьте у себя зеленый шнурок в память об этом приключении. И давайте вернемся в мой замок, чтобы в веселье окончить праздник.

- Я должен возвращаться в Камелот, - сказал Гавейн. - И не могу дольше задерживаться. Но скажите мне, благородный сэр, как происходит это волшебство? Кто вы, скачущий в зеленом и не умирающий, даже будучи обезглавленным? Как оказываетесь вы благородным рыцарем, который обитает в прекрасном замке и в то же время Зеленым Рыцарем Зеленой Часовни?

- Мое имя сэр Берилак, рыцарь Озерный, - ответил он. - И колдовство это исходит от Нимуе, Озерной Леди, к которой столь благосклонно относился Мерлин. Она послала меня в Камелот, чтобы испытать, насколько верна разнесшаяся в других странах слава о доблести рыцарей Круглого Стола и о достоинстве логров.

Тут оба рыцаря обнялись и расстались, благословив друг друга. Гавейн поскакал обратно и после многих приключений прибыл в Камелот, где король Артур приветствовал его, дивился его рассказу и усадил с честью на его место за Круглым Столом. И из всех рыцарей, которые когда-либо там сидели, немногие были столь достойны этого, как сэр Гавейн.

0

38

Паж Монет Сказочного Таро

Огниво

Г.-Х. Андерсен

Перевод А.Ганзен

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/page_coins.jpg

Шел солдат по дороге: раз-два! раз-два! Ранец за спиной, сабля на боку; он шел домой с войны. На дороге встретилась ему старая ведьма - безобразная, противная: нижняя губа висела у нее до самой груди.

- Здорово, служивый! - сказала она. - Какая у тебя славная сабля! А ранец-то какой большой! Вот бравый солдат! Ну, сейчас ты получишь денег, сколько твоей душе угодно.

- Спасибо, старая ведьма! - сказал солдат.

- Видишь вон то старое дерево? - сказала ведьма, показывая на дерево, которое стояло неподалеку. - Оно внутри пустое. Влезь наверх, там будет дупло, ты и спустись в него, в самый низ! А перед тем я обвяжу тебя веревкой вокруг пояса, ты мне крикни, и я тебя вытащу.

- Зачем мне туда лезть? - спросил солдат.

- За деньгами! - сказала ведьма. - Знай, что когда ты доберешься до самого низа, то увидишь большой подземный ход; в нем горит больше сотни ламп, и там совсем светло. Ты увидишь три двери; можешь отворить их, ключи торчат снаружи. Войди в первую комнату; посреди комнаты увидишь большой сундук, а на нем собаку: глаза у нее, словно чайные чашки! Но ты не бойся! Я дам тебе свой синий клетчатый передник, расстели его на полу, а сам живо подойди и схвати собаку, посади ее на передник, открой сундук и бери из него денег вволю. В этом сундуке одни медяки; захочешь серебра - ступай в другую комнату; там сидит собака с глазами, как мельничные колеса! Но ты не пугайся: сажай ее на передник и бери себе денежки. А захочешь, так достанешь и золота, сколько сможешь унести; пойди только в третью комнату. Но у собаки, что сидит там на деревянном сундуке, глаза - каждый с круглую башню. Вот это собака! Злющая-презлющая! Но ты ее не бойся: посади на мой передник, и она тебя не тронет, а ты бери себе золота, сколько хочешь!

- Оно бы недурно! - сказал солдат. - Но что ты с меня за это возьмешь, старая ведьма? Ведь что-нибудь да тебе от меня нужно?

- Я не возьму с тебя ни полушки! - сказала ведьма. - Только принеси мне старое огниво, его позабыла там моя бабушка, когда спускалась в последний раз.

- Ну, обвязывай меня веревкой! - приказал солдат.

- Готово! - сказала ведьма. - А вот и мой синий клетчатый передник!

Солдат влез на дерево, спустился в дупло и очутился, как сказала ведьма, в большом проходе, где горели сотни ламп.

Вот он открыл первую дверь. Ох! Там сидела собака с глазами, как чайные чашки, и таращилась на солдата.

- Вот так молодец! - сказал солдат, посадил пса на ведьмин передник и набрал полный карман медных денег, потом закрыл сундук, опять посадил на него собаку и отправился в другую комнату. Ай-ай! Там сидела собака с глазами, как мельничные колеса.

- Нечего тебе таращиться на меня, глаза заболят! - сказал солдат и посадил собаку на ведьмин передник. Увидев в сундуке огромную кучу серебра, он выбросил все медяки и набил оба кармана и ранец серебром. Затем солдат пошел в третью комнату. Фу ты пропасть! У этой собаки глаза были ни дать ни взять две круглые башни и вертелись, точно колеса.

- Мое почтение! - сказал солдат и взял под козырек. Такой собаки он еще не видывал.

Долго смотреть на нее он, впрочем, не стал, а взял да и посадил на передник и открыл сундук. Батюшки! Сколько тут было золота! Он мог бы купить на него весь Копенгаген, всех сахарных поросят у торговки сластями, всех оловянных солдатиков, всех деревянных лошадок и все кнутики на свете! На все хватило бы! Солдат повыбросил из карманов и ранца серебряные деньги и так набил карманы, ранец, шапку и сапоги золотом, что еле-еле мог двигаться. Ну, наконец-то он был с деньгами! Собаку он опять посадил на сундук, потом захлопнул дверь, поднял голову и закричал:

- Тащи меня, старая ведьма!

- Огниво взял? - спросила ведьма.

- Ах черт, чуть не забыл! - сказал солдат, пошел и взял огниво.

Ведьма вытащила его наверх, и он опять очутился на дороге, только теперь и карманы его, и сапоги, и ранец, и фуражка были набиты золотом.

- Зачем тебе это огниво? - спросил солдат.

- Не твое дело! - ответила ведьма. - Получил деньги, и хватит с тебя! Ну, отдай огниво!

- Как бы не так! - сказал солдат. - Сейчас же говори, зачем тебе оно, не то вытащу саблю да отрублю тебе голову.

- Не скажу! - уперлась ведьма.

Солдат взял и отрубил ей голову. Ведьма повалилась мертвая, а он завязал все деньги в ее передник, взвалил узел на спину, сунул огниво в карман и зашагал прямо в город.

Город был чудесный; солдат остановился на самом дорогом постоялом дворе, занял самые лучшие комнаты и потребовал все свои любимые блюда - теперь ведь он был богачом!

Слуга, который чистил приезжим обувь, удивился, что у такого богатого господина такие плохие сапоги, но солдат еще не успел обзавестись новыми. Зато на другой день он купил себе и хорошие сапоги и богатое платье. Теперь солдат стал настоящим барином, и ему рассказали обо всех чудесах, какие были тут, в городе, и о короле, и о его прелестной дочери, принцессе.

- Как бы ее увидать? - спросил солдат.

- Этого никак нельзя! - сказали ему. - Она живет в огромном медном замке, за высокими стенами с башнями. Никто, кроме самого короля, не смеет ни войти туда, ни выйти оттуда, потому что королю предсказали, будто дочь его выйдет замуж за простого солдата, а короли этого не любят!

"Вот бы на нее поглядеть!" - подумал солдат.

Да кто бы ему позволил?!

Теперь-то он зажил весело: ходил в театры, ездил кататься в королевский сад и много помогал бедным. И хорошо делал: он ведь по себе знал, как плохо сидеть без гроша в кармане! Теперь он был богат, прекрасно одевался и приобрел очень много друзей; все они называли его славным малым, настоящим кавалером, а ему это очень нравилось. Так он все тратил да тратил деньги, а вновь-то взять было неоткуда, и осталось у него в конце концов всего-навсего две денежки! Пришлось перебраться из хороших комнат в крошечную каморку под самой крышей, самому чистить себе сапоги и даже латать их; никто из друзей не навещал его, - уж очень высоко было к нему подниматься!

Раз как-то, вечером, сидел солдат в своей каморке; совсем уже стемнело, а у него не было денег на свечку; он и вспомнил про маленький огарочек в огниве, которое взял в подземелье, куда спускала его ведьма. Солдат достал огниво и огарок, но стоило ему ударить по кремню, как дверь распахнулась, и перед ним очутилась собака с глазами, точно чайные чашки, та самая, которую он видел в подземелье.

- Что угодно, господин? - пролаяла она.

- Вот так история! - сказал солдат. - Огниво-то, выходит, прелюбопытная вещица: я могу получить все, что захочу! Эй ты, добудь мне деньжонок! - сказал он собаке. Раз - ее уж и след простыл, два - она опять тут как тут, а в зубах у нее большой кошель, набитый медью! Тут солдат понял, что за чудное у него огниво. Ударишь по кремню раз - является собака, которая сидела на сундуке с медными деньгами; ударишь два - является та, которая сидела на серебре; ударишь три - прибегает собака, что сидела на золоте.

Солдат опять перебрался в хорошие комнаты, стал ходить в щегольском платье, и все его друзья сейчас же узнали его и ужасно полюбили.

Вот ему и приди в голову: "Как это глупо, что нельзя видеть принцессу. Такая красавица, говорят, а что толку? Ведь она век свой сидит в медном замке, за высокими стенами с башнями. Неужели мне так и не удастся поглядеть на нее хоть одним глазком? Ну-ка, где мое огниво?" И он ударил по кремню раз - в тот же миг перед ним стояла собака с глазами, точно чайные чашки.

- Теперь, правда, уже ночь, - сказал солдат. - Но мне до смерти захотелось увидеть принцессу, хоть на одну минуточку!

Собака сейчас же за дверь, и не успел солдат опомниться, как она явилась с принцессой. Принцесса сидела у собаки на спине и спала. Она была чудо как хороша; всякий сразу бы увидел, что это настоящая принцесса, и солдат не утерпел и поцеловал ее, - он ведь был бравый воин, настоящий солдат.

Собака отнесла принцессу назад, и за утренним чаем принцесса рассказала королю с королевой, какой она видела сегодня ночью удивительный сон про собаку и солдата: будто она ехала верхом на собаке, а солдат поцеловал ее.

- Вот так история! - сказала королева.

И на следующую ночь к постели принцессы приставили старуху фрейлину - она должна была разузнать, был ли то в самом деле сон или что другое.

А солдату опять до смерти захотелось увидеть прелестную принцессу. И вот ночью опять явилась собака, схватила принцессу и помчалась с ней во всю прыть, но старуха фрейлина надела непромокаемые сапоги и пустилась вдогонку. Увидав, что собака скрылась с принцессой в одном большом доме, фрейлина подумала: "Теперь я знаю, где их найти!" - взяла кусок мела, поставила на воротах дома крест и отправилась домой спать. Но собака, когда понесла принцессу назад, увидала этот крест, тоже взяла кусок мела и наставила крестов на всех воротах в городе. Это было ловко придумано: теперь фрейлина не могла отыскать нужные ворота - повсюду белели кресты.

Рано утром король с королевой, старуха фрейлина и все офицеры пошли посмотреть, куда это ездила принцесса ночью.

- Вот куда! - сказал король, увидев первые ворота с крестом.

- Нет, вот куда, муженек! - возразила королева, заметив крест на других воротах.

- Да и здесь крест и здесь! - зашумели другие, увидев кресты на всех воротах. Тут все поняли, что толку им не добиться.

Но королева была женщина умная, умела не только в каретах разъезжать. Взяла она большие золотые ножницы, изрезала на лоскутки штуку шелковой материи, сшила крошечный хорошенький мешочек, насыпала в него мелкой гречневой крупы, привязала его на спину принцессе и потом прорезала в мешочке дырочку, чтобы крупа могла сыпаться на дорогу, по которой ездила принцесса.

Ночью собака явилась опять, посадила принцессу на спину и понесла к солдату; солдат так полюбил принцессу, что начал жалеть, отчего он не принц, - так хотелось ему жениться на ней.

Собака и не заметила, что крупа сыпалась за нею по всей дороге, от самого дворца до окна солдата, куда она прыгнула с принцессой. Поутру король и королева сразу узнали, куда ездила принцесса, и солдата посадили в тюрьму.

Как там было темно и скучно! Засадили его туда и сказали: "Завтра утром тебя повесят!" Очень было невесело услышать это, а огниво свое он позабыл дома, на постоялом дворе.

Утром солдат подошел к маленькому окошку и стал смотреть сквозь железную решетку на улицу: народ толпами валил за город смотреть, как будут вешать солдата; били барабаны, проходили полки. Все спешили, бежали бегом. Бежал и мальчишка-сапожник в кожаном переднике и туфлях. Он мчался вприпрыжку, и одна туфля слетела у него с ноги и ударилась прямо о стену, у которой стоял солдат и глядел в окошко.

- Эй ты, куда торопишься! - сказал мальчику солдат. - Без меня ведь дело не обойдется! А вот, если сбегаешь туда, где я жил, за моим огнивом, получишь четыре монеты. Только живо!

Мальчишка был не прочь получить четыре монеты, он стрелой пустился за огнивом, отдал его солдату и... А вот теперь послушаем!

За городом построили огромную виселицу, вокруг стояли солдаты и сотни тысяч народу. Король и королева сидели на роскошном троне прямо против судей и всего королевского совета.

Солдат уже стоял на лестнице, и ему собирались накинуть веревку на шею, но он сказал, что, прежде чем казнить преступника, всегда исполняют какое-нибудь его желание. А ему бы очень хотелось выкурить трубочку, - это ведь будет последняя его трубочка на этом свете!

Король не посмел отказать в этой просьбе, и солдат вытащил свое огниво. Ударил по кремню раз, два, три ( и перед ним предстали все три собаки: собака с глазами, как чайные чашки, собака с глазами, как мельничные колеса, и собака с глазами, как круглая башня.

- А ну помогите мне избавиться от петли! - приказал солдат.

И собаки бросились на судей и на весь королевский совет: того за ноги, того за нос да кверху на несколько сажен, и все падали и разбивались вдребезги!

- Не надо! - закричал король, но самая большая собака схватила его вместе с королевой и подбросила их вверх вслед за другими. Тогда солдаты испугались, а весь народ закричал:

- Служивый, будь нашим королем и возьми за себя прекрасную принцессу!

Солдата посадили в королевскую карету, и все три собаки танцевали перед ней и кричали "ура". Мальчишки свистели, засунув пальцы в рот, солдаты отдавали честь. Принцесса вышла из своего медного замка и сделалась королевой, чем была очень довольна.

Свадебный пир продолжался целую неделю; собаки тоже сидели за столом и таращили глаза.Шел солдат по дороге: раз-два! раз-два! Ранец за спиной, сабля на боку; он шел домой с войны. На дороге встретилась ему старая ведьма - безобразная, противная: нижняя губа висела у нее до самой груди.

0

39

Туз Жезлов Сказочного Таро

Джек и бобовый стебель

Английская сказка

Перевод Н. В. Шерешевской

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/wands_ace.jpg

Жила когда-то на свете бедная вдова, и был у нее один-единственный сын Джек да корова Белянка. Корова каждое утро давала молоко, и мать с сыном продавали его на базаре,- этим и жили. Но вот как-то раз Белянка не дала молока, и они просто не знали, что делать.

- Как же нам быть? Как быть? - твердила мать, ломая руки.

- Не унывай, мама! - сказал Джек.- Я наймусь к кому-нибудь на работу.

- Да ты ведь уж пробовал наниматься, только никто тебя не берет, - отвечала мать. - Нет, видно, придется нам продать нашу Белянку и на вырученные деньги открыть лавку или каким-нибудь другим делом заняться.

- Что ж, хорошо, мама,- согласился Джек.- Сегодня как раз базарный день, и я живо продам Белянку. А там и решим, что делать.

И вот взял Джек в руки повод и повел корову на базар. Но не успел далеко отойти, как повстречался с каким-то чудным старичком.

- Доброе утро, Джек! - сказал старичок.

- И тебе доброго утра! - ответил Джек, а сам удивляется: откуда старичок знает, как его зовут?

- Ну, Джек, куда путь держишь? - спросил старичок.

- На базар, корову продавать.

- Так, так! Кому и торговать коровами, как не тебе! - посмеялся старичок.- А скажи-ка, сколько нужно бобов, чтобы получилось пять?

- Ровно по два в каждой руке да один у тебя во рту! - ответил Джек: он был малый не промах.

- Верно! - сказал старичок.- Смотри-ка, вот они, эти самые бобы! - и старичок вытащил из кармана горстку каких-то диковинных бобов. - И раз уж ты такой смышленый,- продолжал старичок,- я не прочь с тобой поменяться-тебе бобы, мне корова!

- Иди-ка ты своей дорогой! - рассердился Джек.- Так-то лучше будет!

- Э-э, да ты не знаешь, что это за бобы,- сказал старичок.- Посади их вечером, и к утру они вырастут до самого неба.

- Да ну? Правда? - удивился Джек.

- Истинная правда! А если нет-заберешь свою корову обратно.

- Ладно! - согласился Джек: отдал старичку Белянку, а бобы положил в карман.

Повернул Джек назад и пришел домой рано -еще не стемнело.

- Как! Ты уже вернулся, Джек? - удивилась мать. - Я вижу, Белянки с тобой нет, значит ты ее продал? Сколько же тебе за нее дали?

- Ни за что не угадаешь, мама!-ответил Джек.

- Да ну? Ах ты мой хороший! Фунтов пять? Десять? Пятнадцать? Ну, уж двадцать-то не дали бы!

- Я говорил - не угадаешь! А что ты скажешь вот про эти бобы? Они волшебные. Посади их вечером и...

- Что?!-вскричала мать Джека. - Да неужто ты такой дурак, такой болван, такой осел, что отдал мою Белянку, самую молочную корову во всей округе, да к тому же гладкую, откормленную, за горсточку каких-то скверных бобов? Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! А твои драгоценные бобы - вон их, за окно!.. Ну, теперь живо спать! И есть не проси - все равно не получишь ни глотка, ни кусочка!

И вот поднялся Джек к себе на чердак, в свою комнатушку, грустный-прегрустный: и матери жалко было, и сам без ужина остался.

Наконец он все-таки заснул.

А когда проснулся, едва узнал свою комнату. Солнце освещало только один угол, а вокруг было темным-темно.

Джек вскочил с постели, оделся и подошел к окну. И что же он увидел? Да что-то вроде большого дерева. А это его бобы проросли. Мать Джека вечером выбросила их из окна в сад, они проросли, и огромный стебель все тянулся и тянулся вверх и вверх, пока не дорос до самого неба. Выходит, старичок-то правду говорил!

Бобовый стебель вырос возле самого Джекова окна. Вот Джек распахнул окно, прыгнул на стебель и полез вверх словно по лестнице. И все лез, и лез, и лез, и лез, и лез, и лез, пока, наконец, не добрался до самого неба. Там он увидел длинную и широкую дорогу, прямую как стрела. Пошел по этой дороге, и все шел, и шел, и шел, пока не пришел к огромному-преогромному высоченному дому. А у порога этого дома стояла огромная-преогромная высоченная женщина.

- Доброе утро, сударыня! - сказал Джек очень вежливо.- Будьте так любезны, дайте мне, пожалуйста, чего-нибудь позавтракать!

Ведь Джек лег спать без ужина и был теперь голоден как волк.

- Позавтракать захотел? - сказала огромная-преогромная высоченная женщина.- Да ты сам попадешь другим на завтрак, если не уберешься отсюда! Мой муж людоед, и самое его любимое кушанье - это мальчики, изжаренные в сухарях. Уходи-ка лучше, пока цел, а то он скоро вернется.

- Ох, сударыня, очень вас прошу, дайте мне чего-нибудь поесть! - не унимался Джек.- У меня со вчерашнего утра ни крошки во рту не было. Истинную правду говорю. И не все ли равно: поджарят меня -или я с голоду умру?

Надо сказать, что людоедша была неплохая женщина. Она отвела Джека на кухню и дала ему кусок хлеба с сыром да кувшин молока. По не успел Джек съесть и половины завтрака, как вдруг - топ! топ! топ! - весь дом затрясся от чьих-то шагов.

- О господи! Да это мой старик! - ахнула людоедша. - Что делать? Скорей прыгай сюда!

И только она успела втолкнуть Джека в печь, как вошел сам великан-людоед.

Ну и велик же он был - гора-горой! На поясе у него болтались три теленка, привязанных за ноги. Людоед отвязал их, бросил на стол и сказал:

- А ну-ка, жена, поджарь мне парочку на завтрак! Ого! Чем это здесь пахнет?

Фи-фай-фо-фам,
Дух британца чую там.
Мертвый он или живой,-
Попадет на завтрак мой.

- Да что ты, муженек? - сказала ему жена.- Тебе померещилось. А может, это еще пахнет тем маленьким мальчиком, что был у нас вчера на обед - помнишь, он тебе по вкусу пришелся. Поди-ка лучше умойся да переоденься, а я тем временем приготовлю завтрак.

Людоед вышел, а Джек уже хотел было вылезти из печи и убежать, но людоедша не пустила его.

- Подожди, пока он не заснет,- сказала она.- После завтрака он всегда ложится подремать.

И вот людоед позавтракал, потом подошел к огромному сундуку, достал из него два мешка с золотом и уселся считать монеты. Считал-считал, наконец стал клевать носом и захрапел, да так, что опять весь дом затрясся.

Тут Джек потихоньку вылез из печи, прокрался на цыпочках мимо людоеда, схватил один мешок с золотом и давай бог ноги! - кинулся к бобовому стеблю. Сбросил мешок вниз, прямо в сад, а сам начал спускаться по стеблю все ниже и ниже, пока, наконец, не очутился у своего дома.

Рассказал Джек матери обо всем, что с ним приключилось, протянул ей мешок с золотом и говорит:

- Ну, что, мама, правду я сказал насчет своих бобов? Видишь, они и в самом деле волшебные!

И вот Джек с матерью стали жить на деньги, что были в мешке. Но в конце концов мешок опустел, и Джек решил еще разок попытать счастья на верхушке бобового стебля. В одно прекрасное утро встал он пораньше и полез на бобовый стебель и все лез, и лез, и лез, и лез, и лез, и лез, пока, наконец, не очутился на знакомой дороге и не добрался по ней до огромного-преогромного высоченного дома. Как и в прошлый раз, у порога стояла огромная-преогромная высоченная женщина.

- Доброе утро, сударыня,- сказал ей Джек как ни в чем не бывало.- Будьте так любезны, дайте мне, пожалуйста, чего-нибудь поесть!

- Уходи скорей отсюда, мальчуган! - ответила великанша.- Не то мой муж съест тебя за завтраком. Э, нет, постой-ка,- уж не тот ли ты мальчишка, что приходил сюда недавно? А знаешь, в тот самый день у мужа моего пропал мешок золота.

- Вот чудеса, сударыня! - говорит Джек.- Я, правда, мог бы кое-что рассказать насчет этого, но мне до того есть хочется, что пока я не съем хоть кусочка, ни слова не смогу вымолвить.

Тут великаншу разобрало такое любопытство, что она впустила Джека и дала ему поесть. А Джек нарочно стал жевать как можно медленней. Но вдруг-топ! топ! топ! - послышались шаги великана, и великанша опять упрятала Джека в печь.

Потом все было как в прошлый раз: людоед вошел, сказал: "Фи-фай-фо-фам..." и прочее, позавтракал тремя жареными быками, а затем приказал жене:

- Жена, принеси-ка мне курицу - ту, что несет золотые яйца!

Великанша принесла, а людоед сказал курице: "Несись!" - и та снесла золотое яйцо. Потом людоед начал клевать носом и захрапел так, что весь дом затрясся.

Тогда Джек потихоньку вылез из печи, схватил золотую курицу и вмиг улепетнул. Но тут курица закудахтала и разбудила людоеда. И как раз когда Джек выбегал из дома, послышался голос великана:

- Жена, эй, жена, не трогай моей золотой курочки!

А жена ему в ответ:

- Что это тебе почудилось, муженек?

Только это Джек и успел расслышать. Он со всех ног бросился к бобовому стеблю и прямо-таки слетел по нему вниз.

Вернулся Джек домой, показал матери чудо-курицу и крикнул:

- Несись!

И курица снесла золотое яичко. С тех пор всякий раз, как Джек говорил ей "несись!", курица несла по золотому яичку.

Так-то вот. Но Джеку этого показалось мало, и вскоре он опять решил попытать счастья на верхушке бобового стебля. В одно прекрасное утро встал он пораньше и полез на бобовый стебель и все лез, и лез, и лез, и лез, пока не добрался до самой верхушки. Правда, на этот раз он поостерегся сразу войти в людоедов дом, а подкрался к нему потихоньку и спрятался в кустах. Подождал, пока великанша пошла с ведром по воду, и - шмыг в дом! Залез в медный котел и ждет. Недолго он ждал; вдруг слышит знакомое "топ! топ! топ!" И вот входят в комнату людоед с женой.

- Фи-фай-фо-фам, дух британца чую там!-закричал людоед.- Чую, чую, жена!

- Да неужто чуешь, муженек? - говорит великанша. - Ну, если это тот сорванец, что украл твое золото и курицу с золотыми яйцами, он уж конечно в печке сидит!

И оба бросились к печи. Хорошо, что Джек не в ней спрятался!

- Вечно ты со своим "фи-фай-фо-фам!"-сказала дюдоедша.-Да это тем мальчишкой пахнет, какого ты вчера поймал. Я только что зажарила его тебе на завтрак. Ну и память у меня! Да и ты тоже хорош - за столько лет не научился отличать живой дух от мертвого!

Наконец людоед уселся за стол завтракать. Но он то и дело бормотал:

- Да-а, а все-таки могу поклясться, что...- и поднявшись из-за стола, обшаривал и кладовую, и сундуки, и поставцы... Все углы и закоулки обыскал, только в медный котел заглянуть не догадался.

Но вот позавтракал людоед и крикнул:

- Жена, жена, принеси-ка мне мою золотую арфу! Жена принесла арфу и поставила ее перед ним на стол.

- Пой! - приказал великан арфе.

И золотая арфа запела, да так хорошо, что заслушаешься! И все пела, и пела, пока людоед не заснул и не захрапел: а храпел он так громко, что чудилось, будто гром гремит.

Тут Джек и приподнял легонько крышку котла. Вылез из него тихо-тихо, как мышка, и дополз на четвереньках до самого стола. Вскарабкался на стол, схватил золотую арфу и бросился к двери.

Но арфа громко-прегромко позвала:

- Хозяин! Хозяин!

Людоед проснулся и увидел, как Джек убегает с его арфой.

Джек бежал сломя голову, а людоед за ним и, конечно, поймал бы его, да Джек первым кинулся к двери; к тому же ведь он хорошо знал дорогу. Вот прыгнул он на бобовый стебель, а людоед нагоняет. Но вдруг Джек куда-то пропал. Добежал людоед до конца дороги, видит Джек уже внизу - из последних силенок спешит. Побоялся великан ступить на шаткий стебель, остановился, стоит, а Джек еще пониже спустился. Но тут арфа опять позвала:

- Хозяин! Хозяин!

Великан ступил на бобовый стебель, и стебель затрясся под его тяжестью.

Вот Джек спускается все ниже и ниже, а людоед за ним. А как добрался Джек до крыши своего дома, закричал:

- Мама! Мама! Неси топор, неси топор! Мать выбежала с топором в руках, бросилась к бобовому стеблю, да так и застыла от ужаса: ведь наверху великан уже продырявил облака своими ножищами. Наконец Джек спрыгнул на землю, схватил топор и так рубанул по бобовому стеблю, что чуть пополам его не перерубил.

Людоед почувствовал, что стебель сильно качается, и остановился. "Что случилось?" - думает. Тут Джек как ударит топором еще раз - совсем перерубил бобовый стебель. Стебель закачался и рухнул, а людоед грохнулся на землю и свернул себе шею.

Джек показал матери золотую арфу, а потом они стали ее за деньги показывать, а еще золотые яйца продавать. А когда разбогатели, Джек женился на принцессе и зажил припеваючи.

0

40

Двойка Жезлов Сказочного Таро

Козлы бородатые

Норвежская сказка

Перевод Shellir

http://tarot.indeep.ru/decks/fairytale/pics/wands_two.jpg

Жили-были на свете три козла бородатых, и собрались они сходить на холмы, свежей травкой полакомиться, жирку поднагулять, а всех трех козлов звали Злыднями.

Дорогу на холмы пересекала бурная быстрая речка, и был через нее перекинут мосток, а под мостом жил тролль – злющий-презлющий. Глаза у него были огромные, как тарелки, а нос длинный и кривой, как кочерга.

Вот пошел самый молодой козел бородатый Злыдень через мосток.

«Цок, цок, цок», стучат копыта.

«Кто это там ходит по моему мосту?», закричал тролль.

«Это я, самый маленький козел Злыдень, иду на холмы на тамошней травке жирку поднагулять», тихим голосом ответил козел.

«Ну, пожалуй, я тебя съем», сказал тролль.

«Не ешь меня, я слишком маленький», сказал козел. «Подожди, пока тут пойдет второй козел Злыдень, он намного больше меня»

«Хорошо, будь по твоему»

Немного времени спустя идет по мосту средний козел бородатый Злыдень

«Цок, цок, топ, цок, цок», стучат по мосту копыта.

«Кто это там ходит по моему мосту?», закричал тролль.

«Это я, второй козел бородатый Злыдень, иду на холмы, травки свежей пощипать да жирку поднагулять», отвечает второй козел, и голос у него погромче, чем у первого.

«Ну, тогда я тебя съем», говорит тролль.

«Не ешь меня, погоди немного, пока тут пойдет самый большой козел бородатый Злыдень – он куда больше меня, им-то и наешься».

«Будь по твоему», ответил тролль.

Долго ли, коротко ли, идет по мосту самый большой козел бородатый Злыдень.

«Цок, цок, цок, топ-топ», стучат копыта по мосту, а козел такой большой и тяжелый, что мост под ним скрипит и стонет.

«Кто это там топает по моему мосту?», закричал тролль.

«Это я! Большой козел бородатый Злыдень», ответил козел громким противным голосом.

«Вот тебя-то я и съем!», обрадовался тролль.

«Ну давай, подходи,
У меня есть два острых копья,
Чтоб проткнуть твои глаза
И четыре тяжелых камня,
Чтобы побить тебя, сокрушить тебя,
И косточки по ветру развеять!»

Вот что сказал большой козел бородатый Злыдень.

Разбежался козел, да и ткнул злого тролля в глаза рогами, а потом копытами затоптал и косточки по ветру разметал, а что осталось – то сбросил в бурную речку, а уж после того пошел пастись на холмы.

А на холмах козлы так отъелись, что еле до дому дошли, и если с пор не исхудали, то так и ходят до сих пор жирные да лоснящиеся.

0


Вы здесь » Магия Безвременья » Четыре Королевства и путешествие Героя » Таро сквозь призму Сказок